Хмурый брюнет почувствовал какое-то странное покалывание на
своих ладонях. И резкий не приятный зуд, на своих руках. И он с
ужасом вздрогнул, замечая, как кожа на их поверхности началась
лопаться. Стало больно, очень больно, из ран выступила кровь.
Участки кожи принялись отслаиваться.
— Боже! — прошептал он. — Что происходит? Я опять сплю! —
паникуя. — Я должен проснуться! Должен! Это всё неправда! Это
сон!
Окружающие крики и стоны не прекращались. Кровь, что стекала со
стен, смешиваясь с той, что вытекала из свечей и витражей начала
бурлить. Этот процесс сопровождался искрами, окружая гражданина.
Мужчина, не отрывая взгляда от рук, начинал видеть свои кости за
отваливающимися кусками кровоточащей плоти. Волосы на его голове в
тот же миг поседели, и лицо стало расползаться, плюхаясь
фрагментами на пол. Окружившая его кровь, продолжала искриться,
пока не воспламенилась. Языки пламени охватили хмурого брюнета, и
он закричал от адской боли. Верхние витражи треснули, и стёкла
разлетелись в стороны, внутрь храма хлынуло ещё больше
окровавленной жидкости...
Однорукий пришел в себя и вновь ощутил дрожь в правой руке. Сжав
кулак, поджимая нижнюю губу верхними зубами, он вновь попытался
успокоить себя.
— Боже, — выдохнул хмурый. — Опять... — расслабляя руку, он
глубоко вдохнул. — Это всё не по-настоящему! Это всё в моей голове!
Сколько это будет ещё продолжаться?
Приподняв голову, гражданин бросил взгляд на исповедальню.
— Господи, — резко задирая голову к верху. — Прости меня, я не
ведаю, что творю, — склонившись. — Пора, — пробормотав, незнакомец
направился к дверце кабинки.
Отворяя её, он заметил, что рука его стала трястись ещё сильнее.
Дыхание участилось, а потом и сердечный ритм. Сердце всё отчётливее
и отчётливее стало отдавать низкими импульсами в его голове. Ноги
затряслись, ему было страшно. Внезапно хмурый ощутил
головокружение, и чувство тревоги подобно удару барабана, забила
тревогу в его ушах. Он хотел закричать, но вместо этого плюхнулся
на сиденье исповедальни и начал плакать.
— Чёрт! — сморщив лицо. — Нужно успокоиться. Успокоиться! —
сказал он про себя. — Скоро всё закончится. Скоро!
Мужчина тяжело вздохнул, после чего вытащил из внутреннего
кармана чёрный матерчатый сверток ткани. Дрожащими руками он
обхватил его, а после обратно убрал.