Хорошо отдохнув, я сумел взобраться на холм и пошел дальше. Но
идти пришлось недолго. Не прошло и часа, как я вышел к Повелителю
бурь, проломившем в лесу хорошую просеку. Именно по этой просеке я
сейчас и шел.
Корабль выглядел не очень хорошо, даже ужасно, но только если не
вспоминать, что ему пришлось пережить. Корпус корабля выдержал
приземление и не развалился. И это не смотря на множество дыр во
внешней обшивке, одна из которых была сквозной. Мачты не было, от
нее остался только обломок. Одна гондола с двигателем была сильно
повреждена, а второй не было вовсе.
Вокруг корабля суетились матросы, залатывая дыры, а часть
крутилась около оставшейся гондолы. Похоже, что капитан собирается
поднять корабль в воздух. Один из матросов заметил меня и крикнул,
привлекая внимание остальных. Вскоре, уже все остальные матросы,
улыбаясь пожимали мне руку, радуясь, что я остался в живых.
Подошедшая Ирен окинула меня взглядом и хмыкнула.
- Ну у тебя и видок, - сказала она. - Надень штаны, не
позорься.
- И я рад тебя видеть, - улыбнулся я в ответ. - Как
добралась?
- На самом деле, не все так плохо, задницу только отшибла, когда
корабль упал. - Ответила Ирен. - Вон уже и нога почти прошла. А ты
где был все это время? Я уж подумала, что с корабля выпал, когда в
него попали первый раз.
- Так я и выпал, - кивнул я. - Повезло, что за ветку зацепился,
так бы разбился насмерть.
- Да? - Удивилась Ирен. - В таком случае тебе надо поблагодарить
богов в храме, за такую удачу.
- Обязательно так и сделаю, - кивнул я, - Когда храм по пути
встретится.
- Крепкий ты парень, - подошел ко мне Рудольф.
Маг выглядел сильно уставшим. Его правая рука была обмотана
бинтами от кончиков пальцев до самого плеча. Жизни в этой руке не
чувствовалось, висела как веревка.
- А где капитан? - Спросил я, пожимая Рудольфу левую руку.
- Нет больше его с нами, - погрустнел лицом Рудольф. - Не смог я
его спасти.
- А что случилось? - Спросил я.
- Когда мы из города уходили, он за штурвалом был. Только
благодаря ему, Повелитель бурь удалось посадить и не развалить в
щепки. Но для Бернарда этот полет стал последним. Его раны намного
сильнее оказались, чем я думал. Когда корабль приземлился, он так и
стоял, держась за штурвал, белый как мел. Ни кровинки в лице не
было. Когда я подбежал, его сердце уже не билось.