Да и плата всего лишь раз в десять лет, и к тому же далеко не
факт, что именно на твоего ребенка ляжет жребий. Про то, чтобы
нанять искателей приключений, чтобы убить демона и речи не шло.
Откуда у деревенских жителей такие деньги? Там же сильную группу
надо, а такие только золотом берут. Да не по одному, а десятками и
даже сотнями. На полсотни золотых можно было всю их деревню
купить.
Помощи от паладинов тоже можно было не ждать. Воинствующие жрецы
богов хоть и истребляли демонов бесплатно, но до их обители еще
нужно было добраться. Их всего-то три на весь континент. Гильдия
искателей приключений с ними дела не вела, так что к храму
паладинов пришлось бы идти самим. Такой путь не осилить
деревенскому жителю. Вот и жили люди в деревне по заведенным в ней
правилам.
Мара, как уже было сказано, являлась дочкой деревенской ворожеи.
Ворожея эта, была из пришлых. Бывшая рабыня, сбежавшая от своего
хозяина. Деревенскому кузнецу не удалось снять с нее стальной
ошейник, так что она ходила с ним всю оставшуюся жизнь. Только
недолго у ворожеи жизнь счастливая продлилась. Слег муж ее с белой
лихорадкой и умер. Маре тогда еще и двух лет не было.
Народ, после того как прознал отчего муж ворожеи умер, женщину
сторониться начал. Редко стали к ней приходить, только если совсем
нужда заставит. Боялись очень заразу подцепить. Хоть и понимали,
что времени уже много прошло, но все равно боялись.
Дочка ее тоже росла мрачной и нелюдимой. Сверстники сторонились
ее, слушая наставления родителей, так что девочка мгновенно стала
изгоем. А когда ее мать нашли мертвой в лесу, окончательно
замкнулась в себе. Староста, взявший девочку к себе, видел это, но
ничего не предпринимал.
В день платы староста собрал всех на площади и объявил о том,
что ребенка для принесения в жертву выберет сам. Народ заволновался
после его слов, начав нервно перешептываться. А староста вывел на
середину площади Мару, держа ее за руку. Девочке, к тому моменту,
скоро должно было исполниться десять лет.
Выбор старосты одобрили все. Люди прятали глаза и соглашались,
стараясь не смотреть в сторону Мары. Марк, которому к тому моменту
только исполнилось двадцать, тоже старательно разглядывал носки
своих ботинок. Кого еще выбирать? Опять жребий тянуть? А зачем,
когда и так есть кандидат, у которого нет тех, кто будет по нему
убиваться. Конечно, девочку жалко, но своего ребенка жалко гораздо
сильнее. Жестоко? Безусловно, но такова жизнь, ничего не
поделаешь.