Так что посмотрим.
Но маменька вся на нервах.
В антракте люди оглядываются, смотрят, кого-то выглядывают..
— Что-то случилось? — спрашиваю.
— Говорят, автор присутствует, — отвечают. — Тот самый Чижик,
победитель Фишера.
И я решил потихонечку уйти. На всякий случай.
Решил — и ушёл.
Всё равно ведь знаю, чем опера закончится.
Наутро новые дела.
Сначала — сон. Обыкновенный сон, нужно восстанавливаться после
тихоокеанского времени. Потому проспал до девяти. Для Москвы это
поздно.
Потом пришлось ехать в Спорткомитет. Отчитываться о результатах
турнира. Мы, участники, отчитываемся, а чиновники оценивают наш
отчёт.
Чемпионы уже были здесь. И поприветствовали меня вполне
корректно. То ли повлияла статья Жуковского, то ли генерал на
«Волге», то ли домашняя обстановка сняла напряжение.
Мы отчитались. Трое участников. Три места — первое, второе и
делёж третьего. Нас оценили. «Удовлетворительно». У них две оценки
всего, «Удовлетворительно» и «неудовлетворительно». Им в плюс —
подготовили! Сумели! Послали тех, кого нужно. Ну, и нам в плюсик:
оправдали, не подвели.
Главный плюсик, конечно, призовые. Но их не Спорткомитет даёт.
Напротив, Спорткомитет хочет свою долю. Как алименты. Мол, мы вас
выкормили, вырастили, на ноги поставили, возвращайте долги. Вы-то
призовые получаете, а другие? Те, кто занимает пятнадцатые места?
Нужно же и о них подумать! И о сопровождающих чиновниках, которые
сражаются за ваши интересы.
Но Спасский подал пример, сказав «нет». Если занимаешь
пятнадцатые места — сиди дома. С чего бы это победителям платить за
проигравших? Примут закон — тогда да, придется. А на добровольной
основе — нет.
Если примут закон, обязывающий, помимо налогов (налоги во всём
мире есть) платить Спорткомитету — не усилится ли бегство за
границу тех, кто может жить шахматами? Нет, шахматами могут жить не
все, конечно. Только лучшие. Вот лучшие и убегут — что тогда? Опять
же все, конечно, не убегут. Ботвинник, Таль, Смыслов, Петросян ведь
не убежали же?
Но. Но двадцать и даже десять лет назад призовые в шахматах были
маленькие. А люди великие. Теперь же, благодаря Фишеру (да и
другим), и на турнирных призовых можно неплохо жить. Даже хорошо
жить можно. А люди измельчали. Желают хорошо одеваться. Желают
личные автомобили, иностранные. Желают... да много чего желают. И
предметы их вожделения для хороших шахматистов всё доступнее и
доступнее. Вот Чижик двенадцать тысяч за неделю заработал. Долларов
двенадцать тысяч, не дырявых калош. Хорошие деньги. Профессор в той
же Америке за год столько зарабатывает, и не всякий профессор. Жить
можно. Это ведь два автомобиля класса «Волга», только гораздо
лучше. За один турнир. А если бы Чижик не поехал, эти деньги
выиграл бы Петросян. Или Смыслов. У собаки кость отбираешь, та
огрызается, а гроссмейстер... Кто их, гроссмейстеров, знает, что
там у них в головах. Спасский уехал, Неназываемый уехал... Нет,
будем ждать указаний сверху. А пока давить на сознательность. На
совесть.