– Собирайся. Едешь в Париж.
– Ну, или там еще куда. А потом начнется. Никарагуа, Антигуа, Чад…
– Какой Чад… вон лучше… Агбогблоши.
Смотрю на отца. Спрашиваю:
– Это где? А-а, сейчас в интернете посмотрю…
– Не-е, – отец прищуривается, – давай уж по старинке по глобусу смотреть. Итак, это в Гане. А Гана у нас где?
– В Азии?
– Мимо, в Африке. Эх, спасатель, хоть бы географию подучил…
– Подучу. Обязательно. А вот, нашел. Западная Африка…
– Молодец. А знаешь, кому там помогать надо?
– Ну… люди там бедные.
– А еще?
– Ну… больные… на лечение им денег не хватает.
– А еще?
– М-м-м… эпидемия там чего-нибудь?
– Эх ты… грамотей. Там самая большая свалка на земле… компы старые туда свозят, перерабатывают… а ненужные детали на свалку выбрасывают. Грязь страшная… и дети там в мусоре роются, драгметаллы потом сдают… этим и живут.
– Да ну?
– Ну да. Вот там бы и помог.
– Денег им дам, чтобы в помойках не шарились.
– Примитивно мыслишь… человеку денег дашь, чтобы не работал, он и сопьется к черту.
– А фабрику по переработке мусора сделать? А рабочие места?
– Вот это лучше уже… молодец, соображаешь…
Отец получился совсем не такой, как я хотел. Я его каким-то высоким, сильным себе представлял, а он маленький, сухонький, когда смеется, морщины по всему лицу…
– Ну да ничего… главное, чтобы богатый. И даже нет, не это главное, главное – чтобы он мне другом был… понимал… не то, что эти тетушки-бабушки всякие… Смотрю, да и бабушки-тетушки все приутихли, поняли, что хозяин в доме появился…
Психолог слушает, кивает, сухо, сдержано.
Чувствую, что пора заканчивать.
– Понимаете, дело какое… чувствую себя… опустошенным… будто всю кровь из меня выпустили, не меньше. Скажите, а это может быть как-то связано с тем, что я отца себе выдумал? Ну, я слышал, если воображаемого друга себе придумать, он вроде как из человека начинает жизнь высасывать…
– Да, такое случается.
– Или… или, может… это потому, что он мне не настоящий отец?
– Как не настоящий?
– Ну как же он настоящий может быть, он же вымышленный. А где-то же и настоящий отец должен быть… мать мне про него ничего не рассказывала…
– А мать что говорит?
– А мать умерла, когда мне пять лет было. С тетушками-бабушками остался. Вы не думайте, у меня как-то даже и попереживать не получилось… ну… в пять лет не понимаешь же ничего…