А Лёнька… Он и думать не думал, какие мысли роятся в голове у матери. Он жил своей мальчишеской жизнью как все его друзья и одноклассники. У всех было это детство почти одинаковое. У машинистов паровозов, у которых были две улицы казённых домов и большие по тем временам заработки, кормились определённо намного лучше. Но все родители машинистами быть не могли. И пацаны, когда играли в футбол (а играли они всё лето) не думали, что и когда ставят им родители на стол. Для них огурец, зелёный лук, кусок ржаного хлеба и вода из родника были лучшей едой после полудневного сражения на лесной поляне, где во время сражений « улица на улицу» собиралась немалая толпа болельщиков.
Когда футбольные страсти ослабевали, мальчишки бродили по окрестным лесам в поисках ягод, грибов и приключений. Военных и послевоенных бандитов к тому времени всех выловили и чрезвычайных происшествий по этому поводу не происходило. Ещё Лёнька и его друзья любили рыбалить. Рыбная речка была не близко – часа полтора пешедралом. Но кого это могло остановить!? На речке ещё стояли несколько водяных мельниц, которые надёжно справляли свою работу, не требуя электричества, не дошедшего ещё до глубинок. Широкие пруды и глубокие мельничные омута, где по преданиям всегда водились черти, дополняли пейзаж вокруг полноводной речки, которая то скрывалась в лесных зарослях, то выплёскивалась на безлесную равнину широкими заводями и глубокими омутами на крутых поворотах. Рыбы в речке было предостаточно: окунь и щука, голавль и сорожка, и прочая бель; а на отмелях копошились многотысячные стаи рослых премудрых пескарей. И раки! Вода в речке чистая, прозрачная. И не пуганые раки дорастали до размера омаров. Опытные любители с хорошей снастью, да ещё державшие при себе спининг, добывали рыбы за пару дней, сколько хотели. А у пацанов что за снасти: пара лесок – самокруток из швейных ниток с деревянным самодельным поплавком, пара крючков в запасе и удилище, вырубленное по дороге в берёзовой роще. У каждого пацана через плечо брезенто—кирзовая сумка, называвшаяся почему-то «полевой», куда перед походом укладывалась неизменная горбушка хлеба и зелёный лук, варёная картошка, огурец и снасти. А на обратном пути в этой же сумке лежал улов. Упаси боже! Пусть пацан оставался голодным, но пойманную рыбу никогда не ел, а нёс домой. Помощник семье, добытчик. Война дала этой поросли жестокий урок.