Утром совет командиров решил, что держать возле себя возбуждённую, ругающуюся и способную на неадекватные поступки толпу опасно. И дал команду на демобилизацию. Самые организованные быстро погрузились и уехали не пообедав. Бригада Анатолия пообедала, погрузилась в выделенный «УРАЛ». С ними устроился Макс. Анатолий скомандовал из кабины «Вперёд!». Прогремел деревянный мостик над речкой под колёсами, и через минуту Дорогуча скрылась за зелёными соснами. За Волгой, в Воротынце, Леонид с Максом купили бутылку коньяка и, выпив по стаканчику, решили про пожар не вспоминать, как о времени ненужных потерь.
Об этом лесном пожаре Леонид Иванович вспомнил в 2010 году, при капитализме, когда снова занялись огнём леса, уже по всем краям обрезанной России, и оказалось, что капитализм вообще ничего не может сделать для борьбы с огнём. Даже людей собрать с предприятий и офисов! И что главная цель рыночной экономики – так вырубить российские леса, чтобы и гореть было нечему.
В середине октября в гараже частного дома Бориса Шуранова Леонид Сугробин вместе с сыном Бориса молодым инженером Пашей закручивал последние гайки на колёсах УАЗика, который ремонтировался с весны и, наконец, принимал рабочее состояние. Капитально был отремонтирован двигатель, поставлены новые подвеска и коробка передач. Брезент на жёсткий кузов решили заменить на следующий год. Паша был крупнее Леонида на две весовых категории и ворочал массивными баллонами, как лёгкими колёсами от «Жигулей». Погода была золотая. И гончая Бориса, очень ласковая с людьми и неутомимо злая на охоте, вертелась и повизгивала в предчувствии скорого свидания с лесом и зайцами. Паша на охоту в этот раз не собирался. Он рано женился, и его подпирали малые дети.
– Вот и всё, – сделав последнюю затяжку, – сказал Паша. – Сейчас батины военпреды с Сормова приедут, и батя подойдёт. Можно укладываться. Ружьё у тебя здесь? А то моё возьми.
– Всё у меня здесь. Даже фляжка наполнена.
– Тогда собран полностью.
Заскрипела тяжёлая калитка, и вошли два капитана второго ранга, не в форме моряка, конечно. Но мы знали, что они капитаны. Оба в сапогах, плащах – накидках и с рюкзаками, из которых торчали ружейные чехлы.
– Грузиться можно? – закричал черноволосый Никола.
– Едва доволок, – сказал его коллега Аркаша, сбрасывая рюкзак в машину. – Этот чёрт кричит без остановки, «грузи, грузи». А я уже на плечо поднять не могу.