– А где магазин тут?
Я забыл сказать, что заведение располагалось в лесополосе за городом, и до ближайшего магазина было два километра. Короче, мы кое-как дошли до магазина по трассе, набрали пива и затем пили его на остановке, обсуждая проблему.
– Так, парни, вместе мы сила. Старшие заебутся нас ломать. Поэтому, если что не так, срочный сбор и ломаем всех.
Длинную речь подытожил татарин-мариец Пашиев (в голове у него зиял след от дыры, полученной хер пойми где):
– Главное, парни, не лошиться. Будут требовать деньги или отправлять магазин за бухлом – не соглашаться и не шестерить! Если что, зовите. Я их всех убью.
Он достал свинцовый кастет. Я откровенно прихуел от такой подготовки марийца. Из толпы вышел конкретный Ален Делон, мечта девчонок.
– Меня зовут Леха. Я рукопашник.
Эта новость обрадовала меня. Зырян – самбист, Леха – рукопашник и татарин-мариец – психопат с кастетом. Банда была, что надо.
Мы вернулись в общагу уже уверенные в себе. В умывалке я встретил нормального парня, Антоху («Киприян»). Я его спросил:
– Что за канитель со старшим курсом? Чего беспределите?
У Антона округлились глаза и он выдал:
– Так я и есть старший курс. Вам кто такую херню вообще сказал? Мы ничего и ни у кого требовать не собирались, нахер вы вообще нужны нам?
И тут я соображаю, что произошло – кто-то пустил ложный слух (пошутить решили, мол, пусть молодые обосрутся немного), а вышло все наоборот. Пятнадцать пьяных парней сидели в полной боевой готовности начать массовую драку. Один вообще спал с ножницами под подушкой! Я сорвался к своим парням и сказал:
– Мужики, да нас разыграли.
Хохот стоял неимоверный. А тем временем, слухи обрастали жуткими подробностями: в курилке шептали, что или гони денег старшим, или жри стакан соли.
– Короче, надо тупо пиво поставить, чтобы не трогали, – рассуждал один из идиотов. Вечером я нашел распространителя слухов – это была полноватая девчонка со старшего курса – юморист высшей категории, внучка Петросяна, не иначе. В общем, все посмеялись, но я понимал, что дедовщина была неизбежна. Это был лишь вопрос времени.
Особое неудобство представлял график работы кухни в общаге – она рано закрывалась, и была одна вахтерша, сука редкостная, Светка. Она люто ненавидела инвалидов. Эта тетя принципиально закрывала кухню раньше, когда ребята что-то варили или готовили, и никакие уговоры и мольбы не помогали. Светке было похуй.