«Я сделаю вид, что пришёл за
чем-нибудь другим. Отведу Вере глаза и суну Шену записку. И уйду,
как только он отпустит. Может быть, ему понадобится телепорт.
Да.»
Он достал блокнот и быстро написал,
стараясь выводить буквы разборчиво: «В портальном тупике след ауры
мага, который имеет отношение ко взрыву». Перечитал, нашёл ошибку,
переписал, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы собраться, и
телепортировался на третью квартиру.
***
Он появился в библиотеке, сразу же
зашумел и затопал, чтобы его заметили издалека и успели привести
себя в приличный вид, заглянул в кухню, поймал очень неприятный
взгляд Шена и приложил бешеное усилие для того, чтобы продолжать
улыбаться и дурачиться. Извинился перед Верой за свои глупые
обнимашки, а когда она отвернулась, сунул Шену записку, которую Шен
прочитал с невозмутим лицом и спрятал, как будто ничего нового не
узнал. Барт следил за его реакцией так напряжённо, что в ушах
звенело от сосредоточенности, он готов был вскочить и
телепортироваться куда угодно, в любую точку мира и любую
обстановку, но Шен выглядел так, как будто на ближайший час они уже
везде успели.
«Что происходит?»
Он спросил это мысленно, вслух он бы
ни за что не решился, но Шен как будто услышал, посмотрел на него
без выражения и указал глазами на табуретку, Барт сел, немного
успокаиваясь, но всё равно не зная, чего ожидать.
«Он меня не отослал, что-то
точно случилось.»
Вера принесла ему чашку, стала
задавать вопросы примерно в том же ключе, что и недавно Доку, Барт
отвечал, изображая веселье, а потом резко выпал из образа, потому
что Вера спросила:
— Ты когда-нибудь видел магический
щит, похожий на морозные узоры на окне?
Он видел, да, потому что сам его
сделал. Единственный в своём роде, нереально красивый щит,
девяносто девять процентов ценности которого для науки состояло в
этих самых морозных узорах — он сделал щит за пятнадцать минут, а
потом три часа делал эти узоры, потому что это был щит для Веры, и
ему хотелось, чтобы он был красивый. Настолько сильно хотелось, что
он пошёл в библиотеку, в которую ему было нельзя, стащил учебник по
математике, к которому наставники не допустили бы его с его
знаниями ещё лет пять, прочитал всё, что смог понять по фрактальным
размерностям и топологии гиперболических плоскостей, и исписал
уравнениями пятиметровое окно, потому что ему нужно было видеть все
расчёты одновременно. Когда он собрал магический каркас, то уже был
в полутрансовом-полуобморочном состоянии, и настолько обалдел от
этого каркаса, который сам был похож на трёхмерную модель хаотичной
бесконечности, замкнутой внутри себя, что пришёл в ужас от идеи
разбираться в этом всём ещё раз, или, упаси боги, кому-то это
объяснять. Поэтому принял волевое решение оставить свой триумф
только себе, вымыл окно, сжёг бумаги, вернул на место учебник и с
облегчением выбросил эту ночь из головы целиком.