Сморщившись, как сушеное яблоко, Гоша
орет. От боли, от страха. Ревущий ветер обжигает его глаза и
стегает кожу. Царевич уже минуту, как наложил кирпичей в штаны.
Я одно не понимаю – ЗАЧЕМ?!
Денег - хоть жопой жуй, почти любая
женщина - твоя. А сколько сотен тысяч людей надеются на тебя,
сколько в пример ставят детям, сколько восхищаются тобой?! Чем
инферно могли купить человека, у которого есть власть и любовь
народа? У которого есть всё? Может, он под гипнозом? Может, ему
мозги промыли? Разве есть другое объяснение существования настолько
опустившейся гниды?
- Пощади! – плачет сын императора. – Я
не хотел стольких губить, но ты был непобедим! Тебя нельзя было
сразить без жертв!
Громовые когти вспыхивают. Молнии
разрывают небо, наполняя воздушные высоты синим светом.
- ОБЪЯСНИ.
– Я лишь хотел любви отца! – с ужасом
визжит он. – Хотел, чтобы он гордился мной, как Владимиром! Хотел
быть любимым сыном! Пойми! Будь милосерден!
Треск…
Хрустит ключица, растертая стальным
сжатием в пыль.
- ВОТ. МОЕ. МИЛОСЕРДИЕ.
Гремят вспышки разрядов. Молния
задевает хвостом цесаревича. Он дергается, взвывая:
- И-А-А-Р-Р!
Голова мотается из стороны в сторону,
зубы лязгают. Волосы дымятся.
- А-А-А-Р-Р-А!
Подвешенныйнад рубежом разбомбленного города,
царевич содрогается в дерьме – сам кусок такого же дерьма, - кричит
и визжит, голос распадается на хор жалких звуков: плач, стоны,
хрипы. Псих-шторм бушует, бьет волнами по сознанию жалкого утырка,
сводя его с ума. Грохочущий напев сияющих молний сопровождает
страдания.
- Волки! – кричит Гоша, пытаясь
переорать шум и рев стихии. – Синие волки летают
повсюду!
В играх света и ветра, правда, чудятся
оскаленные вытянутые пасти. Истеря, Гоша роняет слезы на
вывороченные бомбежками фундаменты – останки древних
строений.
- Не отдавай меня им! Не
отдавай!
Тем временем мы покидаем
Кандагар.
Ныряю с неба в окопы с нашими. Из
восстановленного дота высовываются мои дружинники, оглядывают
серебряную броню.
- Перун? Вы?! – переводят взгляд на
пускающего слюни царевича с остекленевшим взглядом. – Ваше
Высочество?!
- Присмотрите за ним, - швыряю Гошу в
траншею, под насыпью
рядом.
Он, сжавшись в калачик,
визжит:
- Небесные волки, вам меня не достать!
– и зарывается лицом в землю. – Хи-хи-хи…
- Боги, что с царевичем? – солдат
делает дулом автомата сварожий круг.