Вот придурок. Если он подосланный убийца, то
точно пойдет за ней. Ведь не придумать лучших условий, чтобы от нее избавиться:
наедине, в отрыве от всего бара.
Дойдя до туалетов, Вивьен завернула в противоположный
коридор и вошла в небольшое кладовое помещение. Спустя минуту пришел и он.
— О, вы захотели продолжить нашу беседу…
Не успела она обернуться, как ее прижали к
двери, заведя руки высоко над головой.
— Какого…
— Послушай меня. Я не заинтересован в тебе
как в женщине, так что прекращай валять дурака.
Он пугающе над ней нависал, в пронзительных
глазах сверкали молнии, но от него самого исходило тепло.
— Тогда чего пошел за мной? – Вивьен
прекратила изображать любезность и тоже перешла на «ты».
— Мне кажется, у тебя паранойя, поэтому я
позволю меня обыскать. Вот, – он отстранился и поднял руки, сплетая пальцы у
себя над головой. – Можешь начинать.
Вивьен не понимала. Если она ему не
интересна, тогда зачем все это? Зачем пытается ей что-то доказать? Нечем себя
занять?
Вивьен подошла к нему вплотную и подняла
на него глаза.
— Теперь ты кажешься мне еще более
подозрительным.
Он склонил голову на бок и задумчиво
произнес:
— Ты интересная личность. Меня нечасто
спрашивали, хочу ли я их убить.
— Но все же спрашивали?
— Пару раз.
Вивьен вздрогнула. Он шутит или говорит
правду? Но то, с каким вызовом на нее смотрел, не позволило отвести глаза.
— Просто знай: я не представляю для тебя
опасности.
— С твоего позволения я начну.
Вивьен прошлась руками по его груди и
бокам. В этот момент она смогла внимательно рассмотреть цепочку, висевшую
поверх трикотажной водолазки: серебряное плетение средней толщины, а посередине
висел кулон в виде распахнутого птичьего крыла, широкого и размашистого.
Незнакомец перехватил ее взгляд, и Вивьен,
оставив украшение, продолжила обследовать его великолепное тело.
Черт, оно и вправду было великолепным:
красивым, мускулистым и крепким. Вивьен обвела его талию, просунув руки под расстегнутую
куртку — никакого оружия, но убийце достаточно и голых рук. Для тихой смерти
жертвы.
Руки опустились на бедра и не оставили в
стороне ягодицы.
— Не сочти меня грубой, но мир нынче
жесток.
— Развлекайся.
Она и развлекалась, но ему, кажется, было
не до веселья. Вивьен посмотрела в область паха — а кто-то говорил, что не
заинтересован в ней как в женщине.