- Так попроси их уйти. Мы заберем шахтёров и улетим. Никто не
пострадает, – предложил я.
- Это невозможно. С толпой не поговорить. С одним–двумя ещё
возможно, но не с толпой, которой управляют воинственные вожди, –
покачал головой дракоша.
Мы вышли во двор. Народ уже успокоился и деятельно принялся
готовиться к эвакуации.
Часть шахтёров, под предводительством Мюллера наш командир
отправил на крышу шахты, расчистить посадочную площадку для
десантного бота. С неба их прикрывали фабианцы. Остальные рабочие
расползлись по шахте останавливать работу добывающих комплексов и
консервировать оборудование до лучших времён.
Некоторые из работяг уже освободились от дел и теперь уныло
тасовались во дворе со своими не хитрыми пожитками, готовые к
эвакуации.
Через два часа площадку на крыше освободили и «комод» вызвал
десантный бот. Летуны споро свалились с небес на крышу шахты и,
загрузив первую партию эвакуирующихся, вознеслись на орбиту.
Несколько раз десантный бот плюхался на крышу шахты, пока не
вывез всех шахтёров на орбитальный корабль. Последним рейсом улетал
директор Мюллер. Перед собой он вёз объёмный транспортный сейф –
сокровищницу шахты.
Эвакуации попытались было помешать два крылатых колча – вылитые
драконы со страниц сказок. Но с ними схлестнулись бесстрашные
фабианцы, и, получив незначительные ранения, отогнали бестий
прочь.
Шахта №22 опустела. Из прежних обитателей остался только один
техник, который должен был выпустить наш глайдер за ворота шахты и
затем плотно их запечать. На орбиту он отправится вместе с нашим
отделением.
В маршевом корабле, как только мы сбросили шмот и оружие в свои
ячейки, нас, четверых раненных, отправили в медицинский блок.
Любимый доктор была на месте и принялась нас немедленно штопать.
Почистила рану, обработала разрез и, стянув края разреза вместе
холодными сильными пальцами, сшила медицинским степлером. Тут же
всадила в раненную руку из любимого инжектора порцию
обезболивающего и противовоспалительного, сказала, что всё до
возвращения на базу заживёт.
Так же лихо она справилась с ранениями Слика и фабианцев.
Засунула нас в реабилитационные капсулы медицинского отсека и
заявила, что путь до базы мы проведём в них, о чём она немедленно
сообщит нашему командованию.
Через неделю гибернационного сна вкупе с лечением я очнулся
самым здоровым человеком в мире. Ничем и никем не сдерживаемая
докторша лечила мою тушку от души. От ранения на руке остался
тонкий шрам, а тело переполняла спокойная сила.