— Господи, какая же ты у меня глупая
иногда. Пойми, проблемы так не решаются, пока ты молчишь, мы
отдаляемся друг от друга. Всегда обо всём нужно разговаривать,
только так можно что-то решить.
— Ты мне сам сейчас запретил это
делать, — утерев слёзы, наконец улыбнулась та.
— Не при людях, — кивнул я. — Наши
проблемы должны оставаться только между нами. Даже если мы в клочья
разругаемся и пошлём друг друга куда подальше, для остальных мы
обязаны выглядеть счастливой семьёй.
— Так мы семья?
— Пха-х, ну конечно, ведь ты мой
самый близкий человек. Ну и Есенин с Кристиной ещё… Так, стоп, даже
не вздумай, — остановил я попытку возмутиться. — Она девушка твоего
брата. Я, по-твоему, кто, чтоб так поступать?
— Ой, да отвали короче, — наигранно
стукнула она меня в плечо и у нас завязалась шуточная борьба,
которая само собой переросла в примирительный секс.
Ну и ничего страшного, подождёт
Шавкад ещё полчаса, ничего с ним не станет. Хоть отдохнёт
немного.
Люди не меняются, они лишь обрастают
опытом, исходя из которого учатся притворяться. С каждым разом это
получается всё лучше, и только гнев способен вскрыть истинную
личину.
Но я и добивался именно этого, чтобы
Вика в свои семнадцать обрела способность носить маску. Наедине со
мной она менялась и часто поливала кого-нибудь грязью, а я не был
против. Иногда даже с удовольствием слушал её витиеватые речевые
обороты.
Перемену в ней после нашего разговора
заметили все, и в этом нет ничего удивительного, когда живёшь в
таком маленьком, замкнутом пространстве.
К тому же в этот вечер она умудрилась
поскользнуться во время работы на глине, и теперь на её скуле
красовался отличный лиловый синяк.
Несмотря на то, что большинство
видели данный полёт, слухи о рукоприкладстве с моей стороны быстро
разлетелись по убежищу. Как всегда, взгляды разделились: кто-то
поглядывал на меня осуждающе, некоторые, напротив, с нескрываемым
уважением. Последние были из тех, кого Вика успела порядком достать
своими закидонами. Я не развенчивал эти слухи – смысла нет, а в
большинстве случаев яростное отрицание скорее приведёт к обратному
эффекту. Пусть думают что хотят, мы с Викой знаем правду.
Хотя забавно было наблюдать, как
мялся Есенин, прежде чем начать разговор на тему семейного насилия
в отношении сестры. Я даже попытался выслушать его с абсолютно
серьёзным видом, но в итоге всё же не выдержал и расхохотался. А
после того как он получил реальные факты появления фингала, ржал
вместе со мной.