- И вы, Николай Владимирович, молчали
об этом все годы, - с горечью сказал Император, - ибо, зная вас я
не поверю, что оставили эту просьбу без внимания. И почему об этом
ничего не сказано в сих тетрадях?
- Я без колебаний согласился взяться
за это дело, Государь, ибо невозможно оставить без возмездия
виновников смерти Цесаревича, - здесь генерал немного покривил
душой, ибо первой реакцией на предложение министра были,
благоразумно не озвученные идиомы, цитирование коих было
категорически запрещено не только в дамском, но и в обществе в
целом, - Однако я не мог позволить себе идти к вам с докладом, не
имея бесспорных доказательств. Тем паче, что сперва были
определённые основания подозревать в сем преступлении королеву
Пруссии и Императрицу Германии Августу
Саксен-Веймар-Эйзенахскую.
- Что-о, тетушку Августу?! –
возмущённо спросил Александр Николаевич.
-Именно так, государь. И более того,
по некоторым данным, её венценосный супруг нынешний Кайзер Германии
был в курсе дел и всячески содействовал созданию некого постоянно
пополняемого денежного фонда в тридцать тысяч марок, кои должен
получать убийца или его наследники за смерть любого из царствующей
династии Романовых. Однако, в ходе расследования, возникли сомнения
в достоверности улик, кои по неведомой причине не только не
прятали, но буквально пытались нам подбросить. Затем поступили
весьма ценные сведения от мадам Новиковой. Как я вам докладывал
Государь, в салоне Ольги Алексеевны, коей она открыла в «Кларидж
отеле» бывает очень много посетителей, среди которых присутствуют
политики, аристократы, священники и те, кого можно отнести к
категории – богема. И в ходе одной из дискуссий, посвященной тому
влиянию, кое оказали наполеоновские войны и Венский конгресс на
Европу, один из молодых людей, чьи родственники имеют отношение к
Форин-офис несколько распустил свой язык. И, видимо желая
продемонстрировать свою ненависть и пренебрежение к Бонапарту
заявил, что мы сумели покончить с «варваром на императорском
престоле» и сия метода не утратила свой эффективности, и через
сорок лет.
Мезенцев сделал вынужденную паузу, он
сильно нервничал, поэтому налил себе воды, промочил горло и
продолжил:
- Позвольте вам напомнить, Государь,
что слухи об отравлении Великого Корсиканца появились, как только
весть об его смерти достигла Европы и не утихают до сих пор. Три
года тому назад, мои люди, командированные во Францию, встретились
в Трувиле с графом Маршаном, коей на протяжении десяти лет служил
камердинером у Наполеона и последовал с ним в изгнание на остров
Святой Елены. Учитывая тот такт, с которым вёл себя граф Бальмен
назначенный Императорам Александром Павловичем комиссаром от
русского правительства, он сумел завоевать уважение Великого
Корсиканца, кое сохранил и его верный камердинер. А посему он,
заручившись гарантиями анонимности, позволил сфотографировать
страницы своих дневников, где скрупулёзно описал как ухудшалось
здоровье Наполеона. Позднее, уже в России мы поочерёдно
продемонстрировали их трём докторам медицины, предварительно удалив
из текста любые упоминания Бонапарта. Их заключения совпали:
отравление мышьяком.