Мужчина ожидаемо замер, гулко сглотнул, и не без удовольствия и торжества заметила, как потемнели глаза полукровки, зрачок которых затопил почти всю радужку.
Да-а-а, я коварна…
– Как тебе? – продолжала играть дурочку, хотя голос сам по себе стал тихим и вкрадчивым. – Эльтар говорит, что она появилась еще в храме и будет пополняться красками по мере впитывания Силы. Посмотри, какой цветок, – улыбнулась, медленно дотрагиваясь до развилки между грудями кончиками пальцев. – Красивый, правда? И как настоящий, – продолжала я свое коварное дело, пройдясь пальцами по всему рисунку, который немного заходил на сами груди. – Хочешь прикоснуться? – почти прошептала, от одного его взгляда возбуждаясь так, словно он ласкал меня руками.
Как завороженный он приблизился и нерешительно протянул руку, явно борясь с собой. Не давая ему времени передумать, перехватила его запястье и прижала ладонью к ребрам в районе солнечного сплетения, в основании рисунка. Кирт вздрогнул от тесного контакта, но руку вырывать не стал, что меня успокоило. Откинулась назад, уперев руки в матрас и открывая полукровке больший обзор для ознакомления с искусством.
– Красиво, – сдавленно сделали мне комплимент, смотря в лицо, когда рука мужчины сместилась в сторону и обхватила полушарие, нежно погладив сосок, что вырвало из моей груди рваный вздох. – Зачем ты так со мной, Ангел? Я ведь хотел быть заботливым, внимательным… – В этот момент сосок сжали, чуть потянув, отчего внизу живота разлилась горячая волна.
– Кирт, – выдохнула я.
– Да-а-а? – протянул он, с особым удовольствием наглаживая мою грудь уже двумя руками.
– Кирт, будь так добр, позаботься уже обо мне. Мне очень-очень нужен… – всхлипнула я, когда мою голову подняли, потянув за волосы. Не больно, но та-а-ак властно, что влага у меня между ног потекла рекой.
– Кто? – потребовал он ответа, нависая надо мной. Еще несколько сантиметров, и он меня поцелует! Чертово расстояние!!!
– Ты, – призналась я. – Пожалуйста. Ты мне нужен сейчас. Сильно, – зашептала, дотронувшись до его лица ладошкой, заглядывая в почти черные глаза.
– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, Ангел, потому что я уже не остановлюсь.
Да-а-а!
Но вместо победного клича у меня из груди вырвался стон, когда любимые губы, наконец, поцеловали меня так, как умеет только Кирт: жестко, властно и жадно, словно кричал всем, что я его, что он имеет на это право.