Я почувствовала, что розовею. И увидела, что моя рука ещё лежит
в руках барона, а тот держит её бережно, словно драгоценную
фарфоровую статуэтку.
- М-м-марк? – повторила я несмело.
- О, да! Сударыня! Вы доставляете мне море восторга!
И, словно не в силах сдержать этого самого восторга, барон снова
поцеловал мою руку. Ещё выше. Почти у сгиба локтя. Как же это было
приятно!
А губы Марка приблизились к моему уху и он горячо зашептал:
- Сударыня! Вы даже сами не представляете, насколько вы
прекрасны! Вы воспламеняете мужчин одним взглядом, одним движением
ресниц! Поверьте, я с трудом сдерживаюсь! Умоляю, убейте меня, но
не мучьте! Это же пытка!
И страстные губы коснулись основания шеи. Я почувствовала, как
по телу побежали тёплые волны. Барон что-то шептал ещё, его мягкие
губы скользили по шее, по мочке уха, сильные, крепкие руки начали
вести себя слишком вольно. Я ничего не слышала, ничего не понимала.
Я стояла, словно в багряном тумане и моё сознание качалось лодочкой
в необозримом океане блаженства.
Я так думаю, это потому, что у меня давно не было мужика. А,
может, барон был слишком хороший учитель? В любом случае,
проснулась я в постели Марка, и оба были совершенно раздеты. Мне не
было ни капельки стыдно, но зато так хорошо, как не было, пожалуй,
никогда в жизни. Барон превосходно сумел преподать свой урок!
Великолепно! Выше всяких похвал! Я вся светилась от счастья, вся
горела от страсти.
Целую неделю я не ходила, а порхала. Тело горело от страстных
поцелуев, а при случайном воспоминании о Марке я краснела. Спать я
окончательно перебралась в покои барона и просыпалась у него на
груди с чувством блаженной истомы.
Гром грянул на восьмой день. Случайно выдались полчаса
свободного времени и я, разумеется, побежала к Марку. Распахнула
дверь и…
Обнажённый Марк лежал в постели. В той самой, в которой мы с
ним… в той самой. А ещё с ним была какая-то смазливая служаночка,
совершенно голая, и она вытворяла такое!.. А Марк блаженно щурился,
как кот, нализавшийся сметаны.
- Кто… что… – растеряно залепетала я, – как…
Служаночка пискнула и выскочила из дверей, как была, совершенно
голой. А Марк быстро вскочил и бросился ко мне:
- Милая! Любимая! Единственная! Ты всё не так поняла! – барон
схватил мою руку и прижал к своей груди, – Послушай! Это сердце
бьётся только ради тебя! Умоляю! Сядь и выслушай! Верь мне,
родная!