И у меня открылись глаза на то, как этот подлец Марк расставлял
мне ловушки. И как я туда булькала с руками и ногами. Меня просто
трясла злось на себя, дуру безмозглую.
А ещё меня трясла злость на всех этих магов, колдунов,
волшебников и прочих чародеев. Если они всю эту подноготную про нас
знают, это значит, они из нас могут верёвки вить! Они могут нам,
без всякой магии, на одних инстинктах, приказать всем в море
утопиться и мы пойдём туда рядами и колоннами, с весёлой песней и
улыбками! И, ещё молчат, с-с-сволочи, улыбаются! Поубивала бы, если
бы могла!
Когда Кляк исчез, я ещё долго не могла успокоиться. Всё бродила
по переходам и залам замка. Значит, моё задание – соблазнить Марка?
Как он сумел соблазнить меня? Ну, что ж, теперь это, действительно,
не казалось мне таким уж невыполнимым.
Плохо, что подлец-барон имеет такой успех у других девушек. А,
может, и не так уж плохо? Ведь, получается, что он вынужден
оправдываться? Тоже лазейка! Если он, конечно, не подлый, холодный
циник. Три раза он уже вынужден был оправдываться? Вынужден. Сумеет
ли оправдаться вновь?
Я решительно вошла в покои барона. Ну, так и есть! На кровати
тесно переплелись два тела. Фу, как это омерзительно выглядело со
стороны! Девушка взвизгнула, схватила одежду и кое-как прикрываясь,
выскочила вон. Барон упал на колени.
- Любимая! Единственная! Отрада души моей! Не знаю, поймёшь ли
ты меня! Но, всё же попробуй, потому, что если нет – то я умру!
Видишь ли, я всегда был вольным, как морские волны, свободным, как
ветер в поле. А теперь я очарован и околдован тобой! Куда бы я ни
взглянул, везде вижу твой светлый образ! И я… попытался… ох, боюсь
ты не поймёшь… я попробовал разбить эти цепи рабства. Чтобы наша
любовь была любовью свободных людей, а не зависимостью раба от
госпожи. Да, конечно, я выбрал не тот способ! А, впрочем, ничего и
не получилось! Я лежал в постели с этой… не знаю, не помню… а в
серце была только ты! Я по-прежему твой раб! До конца дней! И
счастлив этим!
- А вчерашняя измена? – холодно спросила я.
- Перепутал! – барон заломил руки и поглядел на меня чистым,
искренним взором, – Целый день тебя не было! Я так истосковался! Я
горел! Я был вне себя! И, когда открылась дверь, и раздались лёгкие
шаги, я даже представить себе не мог, что это не ты! В порыве
страсти я бросился, схватил и… ну, ты понимаешь. А негодяйка даже
не пискнула! Я не мог различить по голосу! И только впоследствии,
когда дело было сделано, когда я зажёг свечу, я увидел свою
оплошность. Как я был огорчён! Как зол! Я выгнал негодяйку вон, но
уже было поздно.