Я помахал рукой, возражая, объяснив, что дементоров полно именно
внутри тюрьмы и наверху, где они летают в часы «досуга», а на земле
их нет.
— Значит, решено. Ужинаем и валим. За час-полтора мы должны
убраться с территории Азкабана, и тогда у нас будет вся ночь на то,
чтобы оказаться как можно дальше от этого прекрасного места.
— Весь вопрос в том, как это сделать, — помрачнел Малфой.
Будь я тем Гарри Поттером, что учился в Гриффиндоре, я бы уже
бежал к выходу, и полчаса спустя на двери моей камеры висели новые
замки. Но теперь я не гриффиндорец, а заключённый номер 3091 и
импульсивностью не страдаю.
Итак, что мы имеем? В первую очередь, нужно спуститься. Ни
Драко, ни Снейп не обратили внимания на количество ступеней и
этажей, когда их сюда вели, а мы с Мальсибером в момент
транспортировки были без сознания. Где обитает дежурный в то время,
что мы его не видим, неизвестно, столько таких дежурных — тоже. Что
творится во дворе тюрьмы — ещё большая загадка.
— Короче, так. Идти на разведку — слишком опасно. Второго шанса
у нас не будет. Выходим, как только дежурный уберётся, — подвёл
итог Реймонд.
— Гарри, ты слышишь лучше любого из нас, — подал голос Малфой,
успевший заметить, что я всегда предупреждаю о приближении
дежурного, шаги которого никто, кроме меня, не слышит. — Пойдёшь
первым?
Я быстро закивал: сам хотел вызваться в авангард.
Остаток дня мы провели, заучивая команды. Мерлин знает, как
принято у военных, мы придумали свою систему обозначений.
Воспользовавшись опытом Пожирателей смерти и подсмотренными мной
фильмами (Дадли обожал боевики), мы составили жесты-команды на
любой случай жизни.
Разойдясь по камерам в ожидании ужина, все притихли. Я вспоминал
свою прошлую жизнь. Будь на месте Рея, Драко и Северуса Гарри
Поттер, а в соседних камерах его однокурсники и давние знакомые, он
не смог бы сбежать, пока не освободил бы и их тоже, при этом
прекрасно понимая, что такая задержка сведёт к нулю шанс на
обретение свободы. У Пожирателей смерти такой проблемы не было.
Даже Долохова брать не планировалось. Не знаю, что с Антонином
сделали авроры, но после того, как он попросил оставить его в
покое, мы больше не слышали от него ни единого слова — он не
отреагировал даже на обсуждение побега, хотя не слышать нас просто
не мог. Максимум, что планировал сделать Мальсибер — это освободить
Нотта. Просто потому, что его камера по пути.