— Мы тебе тосты оставили, — крикнул вдогонку Малфой,
пересаживаясь на подлокотник моего кресла, чтобы было удобнее
заглядывать в газету.
«Ежедневный пророк» был в своём репертуаре. Много бессмысленных
фраз и прозрачные намёки на истинное положение дел. Ещё год назад я
ничего бы не понял, но после времени, проведённого в одной палатке
с Грейнджер, многие вещи предстали передо мной в совершенно ином
свете.
Взять хотя бы награждение победителей битвы за Хогвартс. На
большой колдографии бок о бок стояли старшекурсник трёх
факультетов, среди которых не было ни одного слизеринца,
преподаватели во главе с директором, сотрудники Министерства, в
числе которых не было представителей уважаемых чистокровных семей,
лишь опустившиеся и обнищавшие рода, такие же, как Уизли… и наш
новый министр.
— А Бруствер-то молодец, — усмехнулся Мальсибер, — он чуть ли не
единственный чистокровка в Министерстве теперь. Что же он такого
сделал, что Дамблдор посадил его в кресло?
— Он в Ордене Феникса состоял, может, поэтому?
— Его избрали после моего допроса, — по обыкновению бесшумно
приблизился Северус. — Почти уверен, он с умом воспользовался
полученной от меня информацией.
— Это какой же? — подозрительно прищурился Реймонд, явственно
напрягшись в ожидании неприятностей.
— О-о-о, самой разнообразной, — неприятно оскалился Снейп. —
Будучи шпионом у наших любимых гроссмейстеров, я собрал немалый
компромат на каждого, кто представлял хоть малейший интерес. И я
был настолько глуп, что посчитал, что Дамблдор, заставлявший меня
творить вещи много хуже, чем генерировал воспалённый мозг Лорда,
продумал, как вытащить меня из камеры — тогда я ещё не знал, что
старик жив. В свои планы он редко кого посвящал полностью. В общем,
я наивно предположил, что, поскольку мы оба состояли в Ордене
Феникса, мы с Кингом на одной стороне, поэтому и не стал скрывать…
Кингсли выставил свою кандидатуру на второй день после того, как я
очнулся и заговорил, вернее, смог писать, — в тот момент я этого не
знал. Вот только зря они меня не добили…
Снейп умолк, и некоторое время в гостиной стояла тишина. Не
знаю, о чём думали остальные, а я пытался понять, как Дамблдору
удавалось осуществлять свои грандиозные планы, в которых были
задействованы совершенно разные люди. Ведь поступи хоть один из них
не так, как желал директор, и самая хитроумная комбинация
развалится, как карточный домик. И ладно я — наивный и, чего уж
греха таить, ленившийся подумать ребёнок, принимавший слова мудрого
доброго старика за истину в последней инстанции, но почему взрослые
неглупые люди кидались исполнять каждое его поручение? Эта загадка,
видимо, так и останется не разрешённой.