Бросив взгляд на полупустую улочку, изгибающуюся к северо-западу, я вошел. Дама с носом погрузилась в карету и умчалась со скоростью ветра. Правильно, какой каваронец не любит быстрой езды?
Фогард Бом-Бом сидел за прилавком и, нацепив очки, погружался в сладостный мир бухгалтерской отчетности. Его лысина блестела, словно натертая воском, а бакенбарды пушились после недавнего похода в баню. Бом-Бом маленького роста, и иногда его принимают за гнома. Сходство подчеркивается кряжистостью и жилеткой с теплой подкладкой.
– Приветик, – сказал я, подцепляя локтем какую-то вазу.
Фогард вздрогнул. Я успел подхватить антикварную вещицу и водрузить ее обратно на постамент.
– Локи, ты меня в гроб вгонишь когда-нибудь! – произнес Фогард, промокая лоб платком. – Мне каждый раз дурно делается, когда ты появляешься. Удивительно, как ты не разнес до сих пор мою лавку. – Агент закрыл потрепанный с краев желтый гроссбух.
– Ты всегда в хорошем настроении, Фогард, – сказал я, приближаясь к прилавку.
Здесь надо было всегда внимательно смотреть в разные стороны. Хлам, хлам, сплошной хлам. Он свисает с потолков, заполняет полочки, шкафчики и вообще большую часть свободного пространства. Зажигательную польку тут не станцуешь.
– Не жалуюсь. Как дела? – Агент посмотрел на меня поверх очков.
– Нормально, старина. Дельце сляпано. Фогард кивнул, глядя на улицу в окно:
– Хвост?
– Ни малейшего.
Я посмотрел на одноглазую супругу бывшего взломщика. Пиратка ничуть не изменилась с тех пор, как пускала на дно корабли и бороздила моря-океаны на быстроходных каравеллах.
На меня она взирала с высокомерием. Я не был ее мужчиной.
– До меня тут дошли слухи… – сказал агент.
Я умудрился смахнуть с прилавка какую-то бронзовую статуэтку. Бац! Артефакт загремел по полу.
– Извини…
Вечно так – стоит чему-то упасть, оно откатывается или отскакивает в самые непостижимые места. На этот раз непостижимым местом оказалась узкая щель между шкафчиком и полом.
Я согнулся в три погибели и приготовился сунуть туда руку, как Фогард сказал:
– Локи, брось это! Брось, прошу. Иначе случится несчастье!
Он прямо трясется над своими сокровищами. До чего же с годами стал меркантильным.
– Ладно.
Я принял вертикальное положение, с идиотской улыбкой победителя на лице.
– Сегодня ночью поднялся шум. Ты чуть не попался?