Помещение оформлено было в серо-голубых тонах с легкой примесью
холодно-розового. В углу стояла высокая ель, украшенная шарами с
фотографиями различных достопримечательностей. От неё по помещению
разливался тонкий хвойный аромат. На стене позади дивана были
наклеены фотообои с зимним рассветом.
Василиса задумчиво провела рукой по виниловому пейзажу. Чудно!
Вроде бы стена, а картина на ней, как живая. Как такое вообще может
быть? Уж не кудесник ли какой заколдовал кусок живой природы,
обратив его в камень?
Она опасливо смотрела на молодого человека. Уж, верно, он и есть
колдун, который заманил её в это место.
Порты на молодом человеке были синие. Удивило её, что карманы на
них почему-то оказались нашиты сзади. Рубаха тоже была какая-то
непростая, тонкая, белая, плотно прилегающая к телу. Его лиловый
пиджак в мелкую клетку казался очень странным видом кафтана. Она
знала, что добрые люди так не одеваются. А если это не добрый
человек, то кто же он тогда?
Когда Рафик поднёс пластиковый стаканчик с водой, Василиса была
уже почти уверена, что перед ней – великий чародей. Как обороняться
от него, она не знала. Волшебная Метла была растрёпана по прутикам,
а потому не помощница в этот трудный час.
Баба прижала себе крепче кота. Всё-таки вдвоём легче в чужом
мире.
– С вами всё в порядке? – спросил молодой человек.
– Не всё, – Василиса принюхалась, опасаясь, что неизвестный
колдун может дать ей какое-то зелье. Но вода пахла обычной водой.
Баба осторожно отхлебнула. Вроде бы не отрава.
Найдён тронул хозяйку лапой, давая понять, что тоже хочет пить.
Баба опустила к нему стаканчик. Пока кот лакал, она собиралась с
мыслями.
– Ой, горемычная я, сиротинушка, – вдруг тихо запричитала она. –
Посмотри на меня, молодец. Какой из меня царевич? Какой?!
Рафик скептически взглянул на гостью.
– Если честно – никакой!
– Я тоже так думаю, – жалобно произнесла Василиса. – Это он,
Прохор, будь трижды неладен, должен спасать царевну, сражаться с
Кощеем и Горынычем. Он, а не я…
Рафик сел в кресло напротив, и, подперев подбородок рукой,
заинтересованно взглянул на бабу. В глазах светилось почти
неуловимое лукавство.
– Как непостижимы судьбы Его и неисповедимы пути Его! – произнес
он слегка нараспев.
– Что? – не поняла Василиса.
– Нет… Просто… Любопытно. То есть вы сюда вот так… За царевной,
Кощеем и Горынычем? – похоже было, что молодой человек с трудом
сдерживается от смеха.