- Оппу-тока, оппу-тока! Исими вару! -
ткнул он в меня скрученным пальцем и подслеповато прищурился.
- Старик, - покачал я головой и
медленно развёл руками в непонимающем жесте, - я ничего не
понял.
Абориген был настолько стар, что,
наверное, и ходить-то сам не мог. Чтобы показать свои добрые
намерения, я угостил его шоколадкой, которая лежала в одном из
карманов.
- Вот, попробуй, старец, - протянул
ему угощение. Тот с опаской взял батончик и принялся вертеть его
перед самым носом, в итоге понюхал и лизнул. На морщинистом лице
тут же расцвела благожелательная беззубая улыбка.
- Оппу-тока, сип-па! - я подумал, что
он так обращается ко мне, что это значит, мне неведомо, возможно,
"незнакомец" или "чужак", как выяснилось в дальнейшем, я был
недалёк от истины.
Смачно обсосав шоколадку, чем
заставил меня весело рассмеяться, старик вдруг поднёс ко рту руку и
смачно свистнул. От неожиданности я чуть не свалился с корточек на
пыльную землю.
Сориентировавшись, быстро встал на
ноги, судорожно оглядываясь, под звуки смачно причмокивающего деда.
Глаз зацепился за движение среди деревьев в стоящем неподалёку от
селения лесу. А через пару минут оттуда постепенно стали выходить
люди: мужчины и женщины, старики и дети. Выглядели они очень
похоже, если судить по накинутым на голые тела шкурам, на
первобытных людей. Вот только лица вовсе не были уродливыми:
никаких нависающих тяжёлых лбов над маленькими близко посаженными
глазами, широких носов с внушительными ноздрями, и мощных челюстей
с крупными зубами не наблюдалось. мужчины, правда, были сильно
волосаты и коренасты, как на подбор, а вот женщины, если их
переодеть в привычную для меня одежду, подкрасить, поухаживать за
огрубевшей на солнце кожей, ничем не будут отличаться от
современных мне барышень.
В руках мужчины держали дубинки и
копья, но при этом себя они вели не агрессивно.
- Оппу-тока! - снова ткнул в меня
пальцем старик и вперёд вышел самый крупный из всех остальных,
мужчина. - Ожда Бул!
По ходу это вождь, вон какое гордое
лицо сделал.
Дальше дело пошло на лад, и я позвал
к нам Артёма. Тот был сильно удивлён видом людей: всё никак не мог
отвести взгляда от грубо обработанных, нехорошо пахнущих, шкур,
которые носили аборигены.
- Поку хойта! - вождь ткнул пальцем в
лес и потряс над головой кривым копьём с каменным наконечником.