Так неожиданно и больно.
Да где, в конце концов, моя решимость? Я ведь вроде как
собиралась начать активную жизнь. Отступить сейчас будет
окончательным позором. Так я лишь распишусь под словами Олега обо
мне.
Заставляю себя подойти к трибуне.
Олег уже закончил речь. Он отходит в сторонку, предоставляя
центральное место мне. Занимаю его словно в оцепенении. На парня
рядом не бросаю даже мимолётного взгляда.
Прямо смотрю в зал. Но однокурсники за партами словно сливаются
в общее пятно. Никто не выделяется. Так гораздо легче.
— Меня зовут Рита, и я хочу быть старостой, чтобы влиться в
студенческую жизнь, — начинаю банальной фразой.
И выдерживаю паузу. Как продолжить? Может, если скажу правду,
меня поймут, посочувствуют и пойдут навстречу? Да и вообще,
искренность подкупает. А открытое признание своих слабостей делает
сильнее.
— Честно говоря, я и сама не уверена, что справлюсь. Я всю жизнь
была тихоней и ботанкой. Но теперь, когда я здесь, я хочу это
изменить. И мне кажется, роль старосты поможет мне влиться в
коллектив и раскрепоститься самой. Со своей стороны обещаю, что
буду стараться максимально оправдать ваше доверие. Я действительно
хочу быть полезной для всех вас. И сделаю всё для этого.
На протяжении всей речи внутренне дрожу от страха и
неуверенности, но мой голос звучит на удивление спокойно и
твёрдо.
Не знаю, какой эффект производят мои слова на собравшихся.
Однокурсники в основном молчат, лишь единицы переговариваются между
собой. О чём — не слышно. Их лица по-прежнему плывут перед моим
взглядом. Концентрироваться нет желания.
Но в любом случае, мне от сказанного становится проще. Я
открылась. Максимально, насколько могла.
И это — уже важный шаг.
— Что ж, спасибо вам за вашу откровенность. Какими бы ни были
причины, я вижу, что вы оба честно высказались. А это важно. Да и
видно, что стремитесь сделать, как считаете лучше, — подводит итог
куратор, и я прямо чувствую, как она подбирает слова. Возможно,
сдерживается, чтобы не выдать своё мнение. — Предлагаю начать
голосовать. Итак, кто за Олега?
Руки поднимаются. Некоторые — быстро и решительно, некоторые —
чуть колеблясь, некоторые — с явным сомнением.
Абсолютное большинство. За меня, наверное, всего три-четыре
человека… А, нет, пять. Но это ничего не меняет.
Кожа предательски горит, наверняка покрывшись краской. Какое
унижение. Почти все за Олега. И это после того, как я раскрылась,
подпустила их в свою душу.