Так, врач сказала, что у меня шестая неделя беременности, и у
моего головастика уже появляются ручки! Делать аборт при таких
условиях я категорически отказалась - в моем понимании, это уже
человечек, а аборт – узаконенное убийство! Убивать свою плоть и
кровь я не стану, справлюсь. И недовольство родичей пережую и
выкакаю, и с работой разберусь! Я хороший экономист и смогу, при
необходимости заниматься на дому ведением отчетной документации,
подготовкой финансовых отчетов. Вспомнить бы еще, кто отец этого
пузожителя, а то перед самой собой не удобно – не помнить, с кем
грешила. Или мне так не понравилось, что даже в памяти не
отложилось? Тогда дайте хоть презрительно чихнуть в морду этому
горе-соблазнителю!
Так, ранний срок внезапной беременности – время подвести
некоторые жизненные итоги. Собственной жилплощадью после смерти
любящего деда я обеспечена и то – хлеб! Работа пока есть и с
ближайшей зарплаты нужно изрядно закупиться всяким детским:
коляска, кроватка, бутылочки, соски, погремушки всякие. Памперсы,
салфетки, присыпки и прочие расходники придется брать по мере
необходимости. Главное, в консультации я встала на учет и
записалась на все нужные предматеринские курсы. А то вот у меня же
никакого опыта с детьми нет, ни племянников, ни подруг со
спиногрызами. Пусть хоть кто-то умный меня всему научит. У меня не
было уверенности, что дождусь поддержки от родительницы.
Вот зря я грешила на мать! Первая реакция родственников была
молниеносной:
- Не вздумай делать аборт! – сразу же грозно насупилась
родительница, отец подтверждающе кивнул. Итак, мое пуританское
семейство, отойдя от первоначального шока, что я не знаю отца
малыша, единогласно вступились за нерожденного внука.
На работе Андрей Тимофеевич, словно с катушек съехал и стал
совершенно нагло лапать меня без спроса в своем кабинете, куда
вызвал меня приказным тоном по селектору. Вообще-то, я – личный
помощник его отца, но должна подчиняться всем начальственным
мордам, включая даже начальника юридического отдела. Тем более, как
экономист, должна подчиняться финансовому директору, которым был
сын генерального!
В ответ на облапывания, я со всей дури влепила хаму по наглой
роже.
- Ты что, осатанела? – возопил он, потирая покрасневшую от
оплеухи щеку.
- Да как ты смеешь, козлина! – ощетинилась сразу я, а у него в
глазах мелькнула растерянность. Он немного ослабил напор и даже
чуть отступил назад.