Она сошла с ума… Она…
А он сам?! Что он… Эдвард никогда не
поднимал руку на детей - ни разу в жизни. И Карлотте не давал -
когда успевал. Что он чуть не наделал?..
Что сказал бы Арно? И как Эдвард
посмел даже в мыслях укорить Круг Равных - когда один из них погиб,
пытаясь спасти семью лорда Таррента?
Он почти рухнул в кресло.
Мерзко. Как же мерзко на душе! И
холодно.
Как здесь всё застыло… Почему никто
за целые утро, день и вечер не удосужился растопить камин? И почему
не удосужился приказать он сам?
На шум без стука сунул нос
камердинер. Старый, привычный… равнодушный.
– Ваша светлость?
Потрясенно замер при виде кинжала в
руках юной графини. Не успела спрятать.
– Всё в порядке, – кивком успокоил
Мэтта Брауна лорд. – Мы с дочерью разговариваем.
3
Дверь за камердинером
захлопнулась.
Потрясенная не меньше отца, Ирия
устало прислонилась к стене. Медленно оседая вдоль ветхого
гобелена...
Не отца бы сейчас убить, а себя! Да
что же это происходит? Что с ними со всеми случилось?
Кинжал выскользнул из рук, с глухим
стуком ударился об истертый ковер...
– Доченька... – голосом древнего
старика пробормотал лорд Таррент.
Их взгляды встретились. Ровно один
перестук дрогнувшего сердца - и Ирия кинулась в отцовские
объятия.
Эдвард Таррент судорожно прижал ее к
себе:
– Доченька! Что же это с нами?..
– Папа! – Ирия разрыдалась на его
плече. – Папка! Папочка!..
– Дочка... Сядь, – он указал на
подлокотник кресла. Другой рукой смахивая слёзы.
Девушка послушно присела. Как в
детстве - примостилась на деревянную перекладину.
И хоть отец ничего еще не пообещал,
вдруг возникла непоколебимая уверенность: всё будет хорошо! Он, по
крайней мере, готов дочь слушать. Сердцем, а не только ушами.
А Ирия готова выслушать вновь
вернувшегося к ней папу. Все его доводы. Полинины то есть.
И вновьлюбимая
дочь найдет, что ответить.
4
– Пойми, дочка: если бы я мог что-то
изменить! Но мне не заставить людей думать так, а не иначе. К тому
же, в следующем году я хотел вывезти в свет тебя и Иден...
Полину он уговорит! Она должна
понять: Ирии по-настоящему плохо в родном замке. Этого только
слепой не заметит!
В другом месте, возможно, и характер
у нее исправится.
Да и Полине станет легче без
падчерицы! Никому не будет вреда, если в будущем году Эдвард
Таррент представит в свет обеих дочерей.