3
Странно, Эдвард совсем не
почувствовал боли. Лишь вокруг вдруг вспыхнул яркий солнечный свет.
И простерся изумрудный, залитый летним сиянием луг. В получасе пути
от замка. Если верхом…
Когда-то, много лет назад, еще
совсем молодой лорд возвращался из Лютены. И вдруг поддался
странному капризу – опередил эскорт и пустил Ланса по лугу.
Наперегонки с теплым летним ветром.
А Ирия (ей тогда было лет семь)
выбежала навстречу отцу. Она часто так ускользала от нянек,
дремлющих в тенечке.
Ветер мягко колышет
светло-зеленые метелки трав.
Скачут озорные солнечные зайчики.
Отражают солнце в ярко-изумрудных глазах дочери.
А на горизонте - темная зелень
леса…
Ири мчится наперерез – по
цветущему лугу. Белое платье, босые ноги – опять сбросила
туфли.
Растрепались светлые косы. Солнце
золотит их, прекращает в локоны сказочной принцессы.
Вот-вот на бегу разовьется
самодельный венок. Из скромных ромашек, небесных васильков, золотых
одуванчиков.
Звенит радостный
смех-колокольчик.
И приветственно ржет Ланс –
дочкин любимец...
Как же мало было этих мгновений
чистого, ничем не замутненного счастья...
Тот же теплый, южный ветер ласково
скользнул по лицу. Донес одуряюще-летний аромат юной травы и
васильков. И еще не облетевших одуванчиков. Золотых, а не
седых.
Знакомое ржание коснулось ушей. Лорд
Таррент обернулся – веря и не веря.
Со стороны леса к хозяину мчится Ланс
– вновь молодой и сильный. Вьется на вольном ветру белая грива…
Это же было так давно! И Ири давно
выросла и...
О чём Эдвардтолько что думал?
Неважно. Он уже забыл.
Потому что шагнул на мягкую траву
луга. Навстречу солнцу, далекому шелесту леса, радостному конскому
ржанию и счастливой маленькой дочери...
Глава шестая.
Эвитан, Лиар, замок Таррент.
1
Отец упал неудачно. Его рука с
кинжалом неловко подвернулась. И лезвие вошло в грудь.
А как, как могло быть иначе?!
Да как угодно! Леон мог не явиться к
Полине именно сегодня. А отец - остаться страдать в своей Закатной
Башне!
Но Небо не уберегло, Творец не спас!
И теперь новоиспеченному лорду Тарренту – с этой минуты и
до будущей законной казни! – осталось лишь с ужасом смотреть на
дело рук своих. Уже ничего не поправить...
Отец неподвижно застыл на полу. Из
груди неотвратимо чернеет рукоять рокового кинжала. Им Эдвард
Таррент едва не заколол Полину.