— Здесь везде она? — снова удивился я. И вовсе не тому, что мои консультанты умели подбирать коллекции, а тому что Яна это знает.
— Да, да, — оживилась она, и я пошёл за ней как привязанный. — Видишь, здесь она с куклами. Здесь на красном одеяле ей десять.
— А здесь уже наметилась грудь, — заметил я невпопад, но без задних мыслей.
— И уже совсем взрослая, — подошла она к очередной картине, где грудь у этой Кати уже выросла ого-го. — Она ведь так и не вышла замуж. И всю жизнь берегла наследие матери. Какое самопожертвование, — вздохнула она, протянула руку, и я едва успел её схватить.
Но сигнализация всё же сработала. И не просто предупреждающе крякнула, взвыла.
— Я не хотела, простите, — оправдывалась она, когда зажав руками уши, мы выбежали в коридор.
— Ерунда. Забудь, — отмахнулся я. Но, честно говоря, был рад, что пусть так, но мы всё же покинули этот зал. На меня он нагонял тоску. Искренне было жаль и девчонку, и тётку. Даже меня, толстокожего, зацепило. — Может, теперь пойдём к морю? — уже не предоставляя ей выбор, предложил я. — Там точно будет тепло.
А ещё там у меня был приготовлен маленький сюрприз для неё.
И она легко согласилась.
13. Глава 13. Яна
— Признаться, я ни черта не понимаю в искусстве, — Арман пригласил меня в зал, но словно вывел в другую реальность, дыру в пространстве, и мы оказались на берегу моря. — А вот такие глупости мне нравятся, — махал он руками, показывая, — пиратский корабль, по которому можно полазить. Шум волн, что можно послушать. Крики чаек. Песок. По нему можно пройтись босыми ногами. Разувайся, разувайся, не бойся, — скинул он свои туфли и носки, подавая пример.
— Холодный, — встала я босыми ступнями на песок.
— А здесь какой-то специальный агрегат распыляет морскую воду. Кажется, словно дует солёный ветер, — восторгался он как мальчишка, потянул и поставил меня перед собой. — Не очень похоже, конечно, но, если закрыть глаза…
— Не знаю, мне не с чем сравнить, — прикрыла я веки, подставив лицо мелким брызгам. — Но это классно.
— Точно классно? — развернул он меня к себе. — По тебе и не скажешь. Почему ты никогда не улыбаешься?
— А ты пытался меня рассмешить?
— Нет, этого я, увы, не умею, — хмуро сошлись его брови. — Я и сам, признаться, тот ещё весельчак. Но ведь был в твоей жизни хоть один счастливый момент?