Отто оказывается не
только вежливым, но и пунктуальным: в дверь моего номера он стучит ровно в
17.00.
– Войдите, – разрешаю.
Распахивается дверь, и
на пороге возникает барон с букетом роз. Благодарю. Набираю в вазу, стоящую на
столе, воду, опускаю в нее букет, после чего следую за бароном. Проходя мимо
стойки администратора, сдаю ключи.
Возле гостиницы нас
ожидает карета.
– Стадион в другом
конце города, – поясняет барон, – пешим ходом туда трудно добираться.
Сегодня на мне
кроссовки, так что добраться до ипподрома я могла бы и пешком, но понимаю, что
это займет больше времени, чем в карете. Вероятно, барон не рассчитывал на то,
что я могу предпочесть пешую прогулку, и если я сейчас закапризничаю, то мы
просто опоздаем на скачки. Мне боязно залезать в карету после вчерашнего
путешествия, но я все же сажусь в нее, опираясь на любезно поданную мне руку.
В окошко вижу, как мы
пересекаем площадь и едем по незнакомой мне улице. Карета останавливается,
барон выходит первым, распахивает передо мной дверь, подает руку. Я, как
приличная дама, опираюсь на руку Отто и чинно выхожу из кареты. На мне длинный
сарафан василькового цвета, красные кроссовки и косуха. На шею я повесила
украшение в виде грубой цепочки, украшенной красным эмалированным цветком.
Черный лаковый клатч на цепочке завершает образ.
Осматриваюсь по
сторонам и вижу вход на стадион. Именно на стадион, а не на ипподром, как я
думала. Возле входа тумба с афишами. На одной изображены мотоциклисты и
красуется надпись: гонки «Горячие головы», вторник, суббота, в 18.30, вход – с
17.30.
Иду следом за бароном.
Он проводит меня по полупустой трибуне в один из секторов, предлагает занять
место в пятом ряду. Место далеко не самое лучшее и, вероятно, недорогое. По
периметру стадиона мотоциклетная трасса с трамплином.
– Горячие наездники
соревнуются в скорости и мастерстве прыжков на своих железных скакунах, –
шепчет мне в ухо барон, нагибаясь ко мне слишком близко. Дыхание у него
несвежее, и я машинально отстраняюсь. Да уж, целоваться с ним мне точно не
захочется. Но, может быть, он и сам не любитель поцелуев. Сексом же можно
заниматься и без них. Так что от своего плана соблазнить немца отказываться не
спешу. Чтобы он не обиделся, догадавшись, почему я дернулась в сторону, когда
он ко мне нагнулся, делаю вид, что рассматриваю спортсменов, стоящих в центре
стадиона рядом со своими байками.