Нервозность мистера Солсбери передалась и мне. Я сжала сильнее
ручки сумки, стараясь не думать о том, что мне придется
прикоснуться к телу.
— Мисс Вейн, — поприветствовал меня начальник полиции, когда
мистер Солсбери поспешил открыть мне дверь.
— Спасибо, — тихо поблагодарила и постаралась не сморщиться,
когда мельник ругнулся и сплюнул.
— Забирайте уже, пока сюда весь Голстон не сбежался.
— Сейчас мисс Вейн зафиксирует смерть, и мистер Солсбери заберет
тело. Спокойно, Оран. Эта процедура небыстрая, потерпи еще.
— Чертова шлюха! Нашла где сдохнуть! — услышала я злое ворчание
мельника.
Совершенно неприятный тип, слыл жестоким и жадным человеком.
Рассказывали, что его покойной жене очень доставалось от него, при
этом сам мельник гулял налево и направо. Мистера Финча я редко
видела в городе, еще реже в больнице и никогда бы сама не поехали к
нему на мельницу. Отвратное настроение сглаживало осеннее солнышко.
Оно ласково грело, а в душе медленно разливался холод. Словно
сквозь толстый слой ваты доносился плеск воды колеса и далекое
урчание жерновов. Меня не отпускала странная мысль,
будто это уже происходило со мной в другой жизни.
Ощущение дежавю усилилось, стоило войти внутрь мельницы. Полумрак
лишь добавлял неприятных чувств, пахло мукой, мышами и незнакомым
отвратительным запахом. Вдоль стены стояли покрытые белой пылью
мешки.
Мистер Джефф указал мне на дальний угол, где лежало тело
девушки. Я боялась не мертвого человека, а того, что могла
увидеть... пять минут до ее смерти.
Осторожный шаг, еще один. Пыль поднялась столбом, и я достала
надушенный платок, чтобы перебить горько-сладкий аромат. Сейчас
казалось, что я слышала звук не колеса мельницы, а судьбы. Оно
неудержимо раскручивалось, набирало обороты и ускоряло ход. Назад
пути не было. Все решилось в тот момент, когда я шагнула в пыльное
помещение.
Мистер Джефф тяжело дышал, с трудом наклонившись к прикрытому
простыней телу.
— Мистер Финч прикрыл, — зачем-то пояснил начальник полиции и
сдернул ткань.
Если бы не платок, которым я зажала рот, то мой крик оглушил бы
всех собравшихся. Темно-серое тело девушки лежало на полу
полубоком. Русые волосы сбились клочьями на затылке, скрюченные
руки, сжатые в кулаки, были связаны сзади. На теле — множественные
колотые раны, порезы разной длины, словно убийца забавлялся, играл
с жертвой. Рот оказался заткнут черным носком, а на правой ноге
отсутствовала ступня. Все это было ужасно, и я ощущала, как к горлу
подкатывала тошнота от смердящего запаха, который усиливался с
каждым вдохом.