Про этот самый покон знали все, с кем
мне довелось пообщаться, но как только я пытался узнать, где с ним
можно ознакомиться, так сказать, в первоисточнике, на меня смотрели
как на душевнобольного. Даже Родька, и тот только уставился на меня
своими круглыми глазищами, похлопал ресницами, и ничего не
сказал.
А жаль. Мой богатый офисный опыт
говорит о том, что заучивать инструкции и положения наизусть дело
бессмысленное, но ознакомиться с ними надо непременно. Никто
никогда не знает, когда наступит день переаттестации. Но он
непременно приходит, рано или поздно. И, как водится, внезапно и
вдруг. Потому надо хотя бы знать, где стоит та самая папка, в
которой можно найти ответы на вопросы.
Что примечательно – в моей настольной
книге, той, что досталась по наследству, про покон нет ни слова. То
ли мои предшественники не сочли нужным про него упоминать, то ли
для них это была настолько прописная истина, что говорить про нее
было просто глупо.
В общем, мне было о чем подумать в
электричке, которая неспешно везла меня в Москву.
Вообще-то изначально я даже домой не
планировал заезжать, а сразу хотел рвануть на дачу родителей. Для
того и уехал из Лозовки за четыре дня до конца отпуска. Ну, а как
по-другому? Надо. Я же тамошнему лесному хозяину обещал помочь,
отпустить привязанные к месту своей смерти души. Они там лет
четыреста маются, и ему как бельмо на глазу.
Нельзя сказать, что я очень
высокоморальный человек и вот так всегда свое слово держу, но здесь
и ситуация другая. Во-первых, врать таким сущностям дело
неблагодарное. Телефонов у них, понятное дело нет и скайпа тоже, но
что-то мне подсказывает, что новости из одного леса в другой, пусть
даже и неблизкий, будут переданы быстро. Во-вторых – мне очень
хотелось попробовать себя в этом деле.
Нет, страх имел место быть. Книгу я
штудировал исправно, и, хоть по моей новой специальности там почти
ничего сказано не было, все равно встречались фразы, к ней
относящиеся. Вот хоть бы одна из них, написанная неким Евплом еще
веке в пятнадцатом, кабы не раньше: «Аще того мертвяка не
спровадишь за кромку, он тябе життя не дастъ. Блазница будеть,
ходить, и жизню твою тянуть».
Не исключено, что речь идет вовсе не
о неупокоенных душах, а о каком-то бродячем мертвеце, или даже
вариации некоего древнерусского вампира, одетого вместо шелкового
камзола и изысканного парика в армяк и лапти, но все равно холодок
по спине пробирает.