Вообще-то я к русалкам хотел
наведаться сразу после того, как немного обжился в доме покойного
ведьмака. Точнее – теперь уже, разумеется, в моем доме.
Собственном. Да-да, вот как-то так, незаметно, я стал
домовладельцем, если и не по государственным законам, то по законам
наследования силы и всего остального, что в рамки привычного
мировоззрения не укладывается.
Так вот – очень мне на них хотелось
посмотреть, еще с тех пор, как про это речное диво Родька в
каком-то разговоре упомянул. Ну, все-таки русалки - это классика.
Про Хозяев кладбищ я до событий, которые как катком прошлись по
моей жизни, слыхом не слыхивал, про подъездных тоже, а вот про
девушек с рыбьим хвостом неоднократно. И в кино видел, и сам,
бывало, шутил, что мол, русалка лучшая жена, потому как ее хоть в
постель, хоть пиву – всяко хорошо. Но как-то так и не сложилось у
меня с визитом на берег реки, что протекала всего в паре километров
от Лозовки. То одно, то другое, вот и дооткладывал его на самую
последнюю ночь перед отъездом обратно, в Москву.
Хотя удивительного в этом ничего нет.
Две с половиной недели пролетели как стрела, и каждый из дней был
заполнен маленькими открытиями, сюрпризами разной степени
приятности и наматыванию на ус разнообразных премудростей. Да что
там! У меня и война тут была, самая настоящая, позиционная.
Нет-нет, не с Дарой и ее подругами.
Тем более, что страшная как смерть ведьма Дара снова стала
благообразной Дарьей Семеновной, любительницей телесериалов и
трудолюбивой огородницей.
Но тут надо поподробнее
рассказать.
Я обрел силу, а потому все договоры,
что покойный Захар Петрович заключил с ведьмами, теперь
распространялись и на меня. То есть, вот так просто мне теперь уже
кровь не пустишь. Боком может выйти.
Мне про это сама Дарья Семеновна и
рассказала. Она пожаловала к дому ведьмака сразу после того, как я
вошел в калитку. Даже замок с входной двери снять не успел, и вещи
в дом занести.
Понятное дело, я напрягся. Чего
врать, если и был какой-то момент, смущавший меня в этом
путешествии, так как раз эти ведьмы проклятые. Умом я понимал, что
им себе дороже пытаться меня угробить, но то умом. А как
представишь себе, что они всю ночь будут под окнами шляться, так
сразу не по себе становится.
Я все же не спецназовец, не рейнджер
техасский, и не рыцарь без страха и упрека. Я еще месяц назад был
обычным клерком обычного банка, скучным, небогатым и
толстеющим.