Подойдя к девушке, аккуратно положил руку на плечо и развернул,
с силой прижимая к себе. Разговаривая с ней, просил успокоиться, но
видел – её со мной нет, в глазах лишь сила и стихия. Её «я»
полностью растворилось в них. Но я отказывался сдаваться.
Мало по малому в глазах появляется осознание. А стихия ослабляет
обороты, оставляя после себя руины.
- Вот так моя ведьмочка. Контролируй силу. Не дай ей поглотить
тебя. Ты моя! Африс, как же я испугался!
Мои губы беспрерывно целуют эту несносную девчонку, обнимая всё
крепче. Постепенно её тело расслабляется в моих руках, и она
оседает. Но не даю ведьмочке упасть, подхватывая её на руки.
Её сердце бьётся в унисон с моим. Моя! От моей девочки меня
отвлекает неясный звук. Поворачиваю голову. Ванс! Удивительно,
каким образом он умудрился выжить. Не уж то сам Африс
посодействовал?! Его лицо всё в сильных ожогах, а одежда в
лохмотьях. Что ж тебе же хуже. Оборотень пытается прикоснуться ко
мне, но мыском ноги отталкиваю его от себя. Я был слеп, когда давал
ему власть и привилегии в руки. Отдаю распоряжения на его счёт. В
темницах ему понравится. Уж я удостоверюсь!! Уверившись, что мои
поручения будут выполнены, уношу свою малышку с поля битвы.
В лазарете нас сразу берут в оборот. Вернее её, незаметно
выпихивая меня наружу под самыми нелепыми предлогами. Начинаю
белениться, но фениксам поровну. Испепелю, восстанут из пепла
вновь. Только вот это будет время, отнятое у моей ведьмочки. На
такое я не согласен, так что подчиняюсь. Ох, уж эти лекари
настоящая головная боль от них. Но знаю, поставят на ноги, так что
лишний раз не захочешь сунуться. Сам выбирал!
Дни шли один за другим. Марию ввели в восстановительную кому,
залатывая её разум и душу. Каждый раз, интересуясь её состоянием,
слышал один и тот же ответ: «Восстановится, проснётся сама». Да
чтоб их! День ото дня зверел всё больше. Академия начала молиться.
В прямом смысле этого слова. Жаждя скорейшего восстановления Марии.
Ибо достал и добрался до всех. Одна отдушина, как там говорила моя
ведьмочка – Кошак!! Ванс Шатор!! Как я и обещал, темница шла ему на
пользу. В пытках мой бывший приближенный поведал, что именно он
сообщил бывшему совету высших о Милайнаше. Как оказалось ему
помогало несколько преподавателей, докладывающих ему обо всём
творящемся в Академии. Их не устраивал новый уклад и правила,
введенные мной после заступления на пост Таурена. Смелые
смертнички! Что ж сказать.