Я обвела себя театральным жестом.
Том хмыкнул.
Да, одежда с чужого плеча отлично скрывала фигуру. Вот только
внизу выглядывали мои грязные босые ноги. Босоножки остались в
каморке.
Я тут же поджала пальцы ног. Они уже начинали замерзать.
Том откровенно хрюкнул от смеха.
Я вздернула подбородок, уперла руки в бока и повторила:
– Я иду с вами, наверх. И ничто меня не остановит.
Я совершенно не собиралась угрожать, но мальчишки поменьше
перепугались и встали за спины старших ребят.
Том в задумчивости почесал кончик носа. Ну не прирежет же он
меня на глазах у всех.
– Ладно. Только потом не говори, что я не предупреждал.
Почувствовав, что конфликт исчерпан, мальчишки вновь
засуетились, собираясь «по делам».
– Сейчас, – Сэл бросился к бесформенной куче у дальней стены,
повозился там и быстро вернулся с грудой вещей в руках. – Вот.
Сапоги примерь. Должны подойти. Старенькие, но ничего, как ты
понимаешь, лучше нет. А этим голову обмотай, чтобы волосы спрятать.
Еще нужно лицо тебе чем-то намазать.
Сэл принялся оглядываться.
Я взяла в руки сапоги. Мужские, очень поношенные. У одного
подошва едва держится, у другого нет каблука. Но ступни мои уже
заледенели, и я быстренько обулась. Шаль, к моей радости, оказалась
относительно чистая, лишь шерсть в некоторых местах всклокочена. Я
обернула шалью голову, и тут вернулся Сэл.
– Нет, – скептически заметил он. – Так не пойдет.
В руках мальчик держал какую-то плошку. Наверняка в ней раньше
что-то готовили на костре. С наружной стороны она была
чернющая.
Сэл провел пальцем по днищу, тот тут же стал черным от сажи.
Затем приподнявшись на цыпочки, Сэл быстро мазнул меня по щеке.
– Ай! – я взвизгнула. – Ты что делаешь?
– Маскирую, – обиженно засопел Сэл. Твоя кожа слишком белая. Ее
нужно спрятать.
Я глубоко вздохнула, успокаивая себя. Одна щека была уже
выпачкана. Что ж, позволю малышу поиграть. И я подставила лицо
Сэлу. Он широко улыбнулся и принялся разрисовывать меня сажей.
Особое усердие Сэл проявил, работая над бровями, и я мысленно
ужаснулась, сумею ли когда-нибудь отмыться.
Затем Сэл стянул с моей головы шаль и заставил перевязать
поплотнее, волосы потребовал убрать все до единого.
– Все, можно идти. Теперь тебя никто не узнает!
Довольный Сэл сделал пару шагов назад и любовался мною.
В разорванном пальто на пять размеров больше, в старых мужских
сапогах, закутанная в лохматую шаль, да еще и с лицом полностью
измазанным сажей, я стояла сейчас перед десятком
беспризорников.