— Осколки Кристалла Ночи, главной реликвии Неблагого Двора. Церемониальные украшения королев, — тихо проговорила бабушка Кэйра, застегивая на мне ожерелье, а после достала из ларца головной убор. Он состоял из такой же цепи, которая венцом ложилась на голову, а от нее уходили десяток более тонких звеньев, что переплетались с моими волосами создавая странный образ.
Белое платье, черные узоры на нем. Золотые волосы, антрацитовые нити в них.
— Ты действительно прекрасна, девочка, — довольно улыбнулась Плетущая, отступая в сторону и оглядывая меня с головы до ног, а после обернулась к свите и резко бросила: — Время идти в тронный зал!
Все словно только этого и ждали. Девушки вышли из комнаты и построились в коридоре. который словно стал шире и выше. Королевский сид постарался на славу! Замок преобразился, став строгим и торжественным.
Черное с серебром - были главным цветовым мотивом моей свадьбы.
Гости - напоминали бледные тени, призванные лишь для того, чтобы оттенить величие короля и королевы.
Путь до тронного зала стал неожиданно долгим. Вокруг меня двигались фрейлины, что опустили головы и казались лишь тенями самих себя. Мы проходили зал за залом, и в каждом из них меня ждали фейри. Фейри-фейри-фейри. Низшие и высшие. Орды красношапников и уродливых хобгоблинов, что в тишине жадно смотрели на смертную, что вот-вот взойдет на престол Неблагого Двора.
А в других залах меня ждали высшие лорды, что уже не падали на колени, как низшие, а склонялись в поклонах. В последнем, круглом зале зале стояли члены Совета. Самые влиятельные фейри Неблагого двора стояли по сторонам, возле колонн почтительно и склонили головы. Огромные двери в противоположных концах зала распахнулись одновременно. И я едва не сбилась с шага, увидев короля.
Он был похож на воина, который собирается на битву, а не на свадьбу. Кэйрворрейн был в древних доспехах, которые несмотря на свою красоту носили след многих битв. Чеканку на черной стали пересекали выбоины и царапины, но видимо эти доспехи специально не реставрировали. На плечах короля скрепленный филубами лежал тяжелый плащ цвета старого серебра, отороченногог темным мехом, а голову венчал венец. Красивый, но неудобный настолько, что это было даже видно.
Мой жених словно сошел со страниц старых сказок. Тех самых где кровь льется рекой, рождественскую ель кутают во внутренности жертвенных животных, а смертных заманивают в холмы и они пляшут там пока не стирают ноги в кровь.