– Эй, братцы! – отчаянным голосом закричал Лисий Хвост. – Мне вас сам Бог послал, братцы! Выручайте!
– Застряли? – глупо поинтересовался Саша.
– Вроде того. Здесь рядом, метров сто. Хорошо еще, что я на вас наткнулся. Думал, пропадать мне тут. В Питер вот катил, да, видать, нужный поворот прощелкал. Ни зги же не видно.
Михалыч, внимательно вслушивавшийся в сбивчивую речь мужчины, перевел взгляд на Сашу:
– Ну, чего?
– Может, вызовем спасательную службу, когда доберемся до места?
– Дохлый номер, – цыкнув зубом, авторитетно заявил представитель «Приятного знакомства». – С такими заносами любая служба сюда только к утру пробьётся. Это при обычном раскладе.
– А сейчас?
– А сейчас – Новый год. Сами понимаете. Гуляет Рассея. Народу не до грибов.
– И что делать?
– Вам решать. – Михалыч пожал плечами. – Велено доставить вас – вас и доставлю. Моё дело телячье.
Наконец поняв, от кого зависит решение, Лисий Хвост повернулся к Саше. Разглядеть его лицо под засыпанной снегом шапкой не представлялась возможным, да и оттопыренный пуховик… Под ним явно что-то было. И это «что-то» останавливало Сашу.
– Я заплачý, – тихо произнес мужчина. – Сколько скажете.
– Деньги ни при чем.
– Да чёрт возьми… Не могу я тут остаться…
Саша и сам понимал – не может. За то недолгое время, что они крепили трос, от светового дня почти не осталось следа. Сумерки заметно сгустились, а через час наступит полная темнота. Или – через полчаса, или через пятнадцать минут. Не так уж важно – когда именно. Важно, что никто здесь больше не появится. И легкий до сих пор мороз обязательно усилится к ночи, оттепели никто не обещал. Единственный выход…
Мы должны взять его с собой.
Женька произнесла это по-испански, и Михалыч снова выдал на-гора свое универсальное «ого». А Лисий Хвост опустил голову и обнял обеими руками горб на пуховике:
– Что она говорит? Я не понимаю.
– То же, что и вы, – мягко объяснил Саша. И обратился к Женьке – тоже на испанском: – Хавьер страшно удивится, когда продерет глаза.
– Хавьер проспал все на свете. – Женька была безжалостна. – Его проблемы. А мы должны взять этого человека с собой. Так будет правильно.
– Да.
Пока они переговаривались, «этот человек» не сводил глаз с Женьки. А потом случилось невероятное: метель на секунду унялась, снег повис в воздухе на невидимых нитях, и сквозь него проступила лисьехвостая улыбка. Широкая, открытая и обезоруживающе детская.