- Да потому что чучело и есть! –
припечатала мама.
Перестав рыдать, она, рыжая
классическая ведьма со стажем, вскочила со стула и метнулась к
печке.
- Сейчас сварю зелье любовное,
подсунем его первому же магу, быстренько забеременеешь от него, а
там будет видно. Хорошо б, конечно, дочь родить, но если сына, тоже
ничего, отдадим его в семью отца. На первое время сойдет, -
бормотала она, вынимая с полки склянки с разными составами и
мешочки с травами.
- Мама! – я даже привстала от
возмущения. Каково, а!
- А ты не мамкай! – взъярилась
родительница, зыркнув на меня из-под сведенных вместе бровей. -
Нечего было колдовать как сумасшедшая! Ишь ты, колдовка нашлась,
изобретательница хренова! Надо было сразу зарубить себе на носу –
порядочные ведьмы ничем таким не занимаются. Мы по другой части! По
ведьмовской. Это отец твой, прощелыга, маг, а ты нет!
- Мама!
Нет, ну в чем-то она права, конечно.
Я ж как лавку открыла, принялась магичить, зелья всякие изобретать,
народ валом ко мне повалил. А я и рада стараться – одному от хвори
какой зелье, второму от страшноты, третьему, наоборот, от красоты.
Ну и любовные, конечно, варила, куда ж без них. И щепотку сил в них
вливала для стойкости, не без этого. Только я ведьма честная, мои
зелья любовные срок действия имели ограниченный – до утра, чтоб
околодовываемый объект имел возможность по-тихому слинять на
рассвете, коли таковое желание у него имелось. Вот и наколдовалась
на свою голову – резерв магический попер вверх с ужасающей силой,
теперь все мои заклинания и зелья силу стали иметь чуть ли не
разрушительную. А я ведьма порядочная, мне такое - при этой мысли я
всхлипнула – ни к чему. И ведь не послушалась маменьку, она мне
говорила, чтоб не зарывалась, а я! Ууу, как же теперь быть? Неужели
ж придется рожать от первого встречного? Да еще и мага?
Маменька в это время уже деловито
водрузила котелок на огонь, засыпала туда все ингредиенты, помешала
своей волшебной ложкой из бузины, и по кухне пополз одуряющий
аромат любовного зелья. Вот отродясь такого не пробовала ни на ком!
И на себе тоже.
- А может, обойдется еще? – мамин
фамильяр, толстый котище рыжего цвета, запрыгнул на стул и уселся
там, свесив пушистый хвост почти до самого пола.
- Шшш! – шикнула маменька. – Не
говори под руку, собьешь весь настрой!