В это время меня осенило! Да я же
банально ошиблась! Явилась в дом к Тиари, требовала его приютить
меня, а он, как настоящий благородный эльф, не мог отказать.
Интересно, как он там? И как моя кошечка, наверное, скучает в
одиночестве. И беспокоятся все обо мне. Как бы им сообщить, где
я?
- Итак, дорогая женушка, я требую
объяснений, - Гидеон сложил руки на груди и, выставив вперед правую
ногу, раздраженно постукивал концом ботинка по полу.
- Еще и женушка! – потрясенно
выдохнула я. – Мама, да ты кладезь секретов! И молчала столько
лет!
- Это все было ради тебя, - устало
отозвалась мама, совершенно сейчас не напоминая ту бойкую ведьму,
какой всегда была, но тут же встрепенулась: – Но вы мне тут
требования не выдвигайте, ишь, спелись!
Ууу! Узнаю мамулю! И голос
прорезался. Несмотря на то, что голодная, силушки покричать всегда
найдет. Счастье, что полотенца рядом не наблюдается, а то бы и им
жахнула по первому попавшемуся.
Я начала бочком передвигаться к
выходу, точно зная, что сейчас будет буря в отдельно взятом
стакане, то есть, в гостиной. И тем, кто окажется в ее эпицентре,
точно не поздоровится.
Гидеон все также стоял, со
скептическим лицом глядя на жену, а она, будто бойцовый петух,
взъерошенная и возбужденная, была готова броситься в драку. Какой
эпос! Накал страстей! Но я предпочитала не видеть этого,
благоразумно слиняв как раз в тот момент, когда рыжий вихрь кинулся
на мага. Тот, оторопев от такой мощи, не устоял, и в следующий миг
клубок из юбок, волос, ног, рук и мага с ведьмой оказался на
полу.
Дальше я предпочла не смотреть.
Надеюсь, папочка будет благоразумен и не начистит маме нюх.
- Марейра! – позвала я. – Мне надо
срочно уйти!
Звуки, доносившиеся при этом из
гостиной, мало походили на что-то человеческое. Вначале это было
рычание (надеюсь, это не Фафнир там присоединился?), затем какие-то
вздохи и кряхтение (воображение мигом нарисовало, как мамуля,
придавленная магом, пытается выбраться), следом полупридушенный
вскрик, звуки глухих ударов (надеюсь, все-таки кот слинял), стук
каблуков по деревянному полу, торжествующий мужской возглас, а
следом за ним восклицание: «Ай, зачем же кусаться-то?!» и маменькин
торжествующий: «А нечего руки распускать!»
Фафнир пулей вылетел из гостиной и
уставился на меня, распушив усы.