А как трудно оставаться а прежнем размере одежды, имея рядом столь вдохновенных кулинарок! Давиться капустным листом и отрубями, глядя на обильно заставленный вкусностями стол, – это, на мой взгляд, полнейшее извращение. Нет уж, лучше я лишний час в бассейне проведу.
Когда мы, приняв душ и переодевшись, спустились в столовую, стало ясно – одним часом в бассейне не обойтись. Придется заглянуть и в тренажерный зал.
Но это завтра. А сегодня… Словно мы и не обедали сегодня в ресторане, ей-богу! Накинулись на еду, как новобранцы после солдатской каши.
Исключительно из уважения к хозяйке, между прочим. Вот.
За столом, что бывало не так уж часто, собрались сегодня все: и Левандовские-старшие, и средние, про Ингу я уже упоминала. А также два поколения Майоровых-Лощининых.
Лешка очень хотел, чтобы только Майоровых, но… Я – последняя в нашей семье, братьев и сестер у меня нет. И папа перед смертью очень переживал, что на нем род Лощининых заканчивается. «Ты, дочка, выйдешь замуж, возьмешь фамилию мужа, и нет больше Лощининых!»
Есть. Есть я, теперь есть и Ника. Она, между прочим, сразу после рождения была зарегистрирована как Ника Алексеевна Лощинина. Сейчас она, конечно, Ника Алексеевна Майорова. А когда вырастет – сама решит, оставить одну фамилию или сделать двойную.
В данный момент Ника Алексеевна Майорова, восседавшая в силу небольшого размера в специальном высоком стульчике, кормила, несмотря на строжайший запрет, Мая. Пес прекрасно знал, где за столом находится самое слабое звено, и заранее занимал наиболее выгодную позицию.
И в бездонную пасть отправлялось немало вкусного, причем Ника отлично знала, как отнесется Ирина Ильинична к скармливанию ее разносолов собаке, поэтому котлетки, рулетики, пирожки и прочие вкусности исчезали со стола тогда, когда автор вкусностей не видел этого святотатства.
– Знаешь, Иринушка, – Сергей Львович откинулся на спинку стула и, страдальчески вздохнув, оглядел не сильно оскудевший стол, – у меня создается стойкое ощущение, что ты завербована вражеской разведкой с целью выведения из строя особо ценного кадра ФСБ.
– А как бабуля тебя выводит из строя, – хихикнула Инга, – за ручку?
– За пузо, – мрачно пояснил особо ценный кадр, обозначив довольно внушительный центр приложения усилий. – Мне скоро китель перешивать придется!