Это объяснение было единственным, что приходило в
голову. Зачем было везти тело так далеко, почему Стас не проверил жизненные
показатели «трупа» и по какой причине он переодел жену в длинное незнакомое
платье (тяжелые юбки намокли и тащили вниз) – на все эти вопросы Лиза не смогла
бы ответить. Она старалась просто выжить.
Выровняв дыхание, она поплыла к берегу. Руки почему-то
слушались слабо. Лишь техника, не забытая спустя столько лет, помогала бороться
со стихией. Часть расстояния Лиза проделала под водой. В нескольких метрах от
берега прибой стал столь сильным, что она запаниковала. Ее чуть было не ударило
о камни, что-то острое впилось в ногу.
Лизу подхватили мощные руки. Потянули и подняли над
поверхностью. Неизвестный спасатель в несколько шагов преодолел расстояние до
берега, увязая в рыхлой гальке. Лиза слышала его хриплое дыхание, но сама
сказать уже ничего не могла.
Она очутилась на пляже, в окружении каких-то людей,
странно одетых и повторявших ее имя. Слава богам. Значит, ее искали. План Стаса
не удался. Теперь… теперь бы полежать немного. Вода текла из ноздрей и ушей, в
голове гудело.
Ветер тут же охладил тело в мокрой одежде, Елизавета
задрожала и села, обняв себя руками. Мозг начал вычленять слова и фразы –
неохотно, словно пытаясь превратить какофонию в осмысленную речь. В ушах еще
шумело. Зато она стала понимать, что говорили люди вокруг и начала различать их
лица. Их было не так много, всего трое: женщина, мужчина и мальчик.
— Барышня, барышня! — причитал над ухом визгливый
голос. — Как же вы так?!
Женщина в платье с фартуком. Чепец. Фартук испачкан
белым. Мука, вяло подумала Лиза.
— Я видел, как она в воду сиганула! — мальчик.
Выражение лица восторженное. — Вон с тех камней! На лодке подплыла и сиганула.
А лодку вон, ниже по берегу выкинуло.
— Боги спасли, — голос густой, рокочущий. Спаситель Елизаветы.
Огромный мужик. Топчется рядом, мокрый насквозь, мнет в руках мокрую же шляпу.
— Конечно, спасли! — с жаром подхватила женщина в
чепце. — Тебя, Роог, на берег направили! Наша барышня плавать-то толком отродясь
не умела.
— На то, видать, и расчет был, — с упреком прогудел
мужик.
Видимо, из-за тусклых лучей солнца, отраженных от
моря, кожа мужчины показалась Лизе зеленой.
Как же холодно!