Записки санитара - страница 11

Санитар Федя провонял помещение, где мы спали своими носками (ночью мы делимся – «делим ночь»: двое спят три часа, потом следующие двое спят три часа). И Руслан туда (к Феде) спать не пошел… Где-то на стуле маялся…

Один сильно пьяный спокойно сказал своей жене: «Поблагодари ребят, – у тебя тут только крупные, а ты все равно поблагодари». И та их (рентгенологов) поблагодарила, потом считала бумажки и все вздыхала тихо…

Люди приносят нам часто ненужные им вещи (одежду, обувь). И мы одеваем в них людей после дезинсекции и санобработки. Их одежда вонючая выбрасывается в специальные мусоросборники и вывозится в специальные места уничтожения… Люди, отдающие нам в больницу вещи, гарантируют, что они без клопов и вшей. Только у чистых людей доходят сердца до благотворительности, а вшивые и клопастые этим не обременены… – это доказательство чего-то, сам не знаю чего…

– У меня есть один час, я сейчас сделаю центр рисунка – розу, – сказала мне дома жена.

Я заканчиваю мои упражнения пером по бумаге и сплю после дежурства… с десяти утра до часу дня…

День всех влюбленных

У нашей семьи есть и результаты, и качество! У нашей семьи должны быть подобные нам друзья! У нашей семьи есть мощные ресурсы – все мы: Паша, Оксана, бабушки, дедушка и Остап. У нашей семьи есть сопутствующее текстовое сопровождение (не считая умных разговоров на кухне). У нашей семьи есть 13-летняя история подвигов и свершений! И есть уверенность, что еще лет пятьдесят, и в современном мире или на небесах нам все зачтется и нам выделят немного тихого счастья без гонки на задохнувшихся лошадях всей семьи, грохота подков об асфальт и пустой многоголосицы…

Иду, работаю санитаром. Ответственный врач командует: «Седатировать!» Пациент с травмой головы с не меньшим знанием дела заявляет: «Курить хочу!»

– Закурим?! – опять спрашивает пациент с травмой головы, когда я веду на рентген.

– Нет! – отрезаю я, и надежда в его беспокойных глазах тухнет…

Вспоминаю тексты нашего советского писателя – Леонова, как ему «шприц вводили», а он кричал от боли, потом писал свой «арзамасский страх». Пишет он об этом строго и непонятно, согласно сталинскому времени, в котором проживал: «Приматы элементарного советского дискурса всегда присутствовали в нашей жизни»… Я, по сравнению с Леоновым, нахожусь в гораздо более свободных временах, но пишу тоже как можно аккуратнее, не хочу навредить людям, которые здесь работают.