Много страшного рассказывали про этот мост, и когда я все это вспомнила, то аж волосы дыбом стали и почувствовала, как платок стал на голове подыматься, да и вся как задеревенела всёодно и ни-икак не могу ступить на него! Побежала назад, а сама и думаю: а как же дома-то?.. меня ж мамка ждёть, волнуется. Да вернулася, подошла к мосту опять… а ступить на него всеодно не могу! Рядом столб стоить, а мне кажется, что сатана, и рога то у него дли-инные-длинные! А когда зашла так-то сбоку да глянула под доски… а там – черти! Кишать прямо и ждуть, когда я только ступлю на него и тогда схватють и слопають. Но идти ж надо? Ну, думаю, пусть будить Божья воля! И как пушшусь через этот мост что было силы! Бягу, пятками по бревнам стучу, ног под собой не чую и думаю: это черти за мной гонются!.. Ну, а когда почувствовала землю теплую под ними, то притормозила чуток, оглянулася. Никого нетути, темень вокруг… Да остановилася, отдышалася, отошло сердце и пошла дальше спокойно. Вот тогда-то и соскочил с меня мой страх последний. И соскочил на всю жизнь.
А помог мне справиться со своими страхами мой дед Ляксей, помню, всё-ё мамке так-то советовал:
– Ты, Дуняш, так воспитывай детей, чтоб они ничего не боялися.
Да и мне часто говорил:
– Не верь ты, Машечка, ни в чертей, ни в сотан, всё это от невежества людского. – И начнёть учить: – К примеру, показалося тебе в углу чтой-то, а ты не бойся, подойди да обязательно проверь, и когда убедишься, что там ничего нет, тогда и не будить страшно.
Хотел он, значить, чтобы мы ничего не боялися. Понятное дело! Мать-то рано на работу уходила, а мы одни оставалися, и ну если покажется что-то? Будем сидеть и выть, а мать… когда ж она вернется-то? Вот и старалася я не верить ни в чертей, ни в сотан, ведьм, а другие…
А то другие… О чертях да ведьмах только и судачили.
Глава 11. Всё это – темнота наша
Раз надо было нам с Динкой у подруг переночевать, а хата ихняя как раз напротив нашей стояла, и семья-то раньше на Украину уезжала, а теперь родители еще там оставалися, а девки вернулися. Пошли мы к ним, постелилися, легли. Все сразу заснули, а я никак не могу! Как навалилися на меня клопы! Поймаю какого, а он тошшый, здоровый! Проголодалися, видать, без людей-то… Не сплю я, значить, и вдруг слышу: у сосонника собака залаяла. Ну, думаю, видать Ванька Зюганов и ночами что-то себе в лесу промышляить, собака-то его была. А тявканье все ближе, ближе, и уже к сараям приближается, и уже воз его вроде бы заскрипел, и лошадь вот-вот… Ан, нет, не слышно топота лошадиного. И вдруг я ка-ак глядь… а из проулка Пятровна выходить!