Счастью моему не было предела! Я терпеть не мог все эти переезды: только обживешься и заведешь приятелей, и вдруг – отъезд. А тут, в этом доме, у меня были постоянные и верные друзья, которые каждый раз с нетерпением ждали моего возвращения, а дождавшись, они, как и я, безмерно радовались нашей встрече.
Сад просыпался очень рано, разбуженный громким разноголосьем живущих в нем птиц. Задолго до восхода солнца в огромных кронах каштанов и кленов, среди листвы, раздавался чуть слышный шорох, потом замечалось какое-то легкое движение, и вот уже проснувшаяся птаха, чирикнув, слетает с насиженной ветки ближе к свету и, почистив перышки и отряхнувшись, начинает свою утреннюю песню, призывая подруг последовать ее примеру. И возникает хор.
Вместе с садом просыпается и наш дом. Нужсно успеть до открытия привести Липки в порядок после вчерашнего дня: вымести сор, полить клумбы и аллеи… Да мало ли… В общем, следует привести все в надлежащий вид.
Я люблю вставать вместе со всеми, рано. Никакая сила не может заставить меня утром проваляться в постели лишнюю минуту после сна. Плеснув на себя водой из умывальника и выпив приготовленную все успевающей сделать бабушкой кружку молока, я скатываюсь с крыльца, чуть ежась от колкого утреннего холодка. Во дворе под сараями лежат штабеля досок, и первые лучи солнца, перевалив через крышу Зеленого театра, попадают как раз на них. Я забираюсь на самый верх и подставляю свое тельце под ласковое тепло этих первых в нашем дворе лучей. Отсюда весь двор, как на ладони. Сонные рабочие, лениво перебрасываясь редкими фразами, разбирают обмотанные поливальными шлангами тачки, и те, визжа и скрипя несмазанными колесами, трогаются с места, поддаваясь усилиям толкающих их людей.
Распределяет работу Трофимыч – садовник «Зелен-треста». Худой, непроснувшийся и вечно болеющий с похмелья, он отдает распоряжения хриплым высоким голосом, то и дело подбегая к стоящей под штабелями колонке, чтобы хлебнуть глоток, другой воды прямо из крана.
Но пожар затушить не удается, и он снова и снова пьет.
– Что, Трофимыч, трубы горят?
– Горят, мать их… – отмахивается он. – Да и когда они у меня не горели?
Трофимыч с юмором относится к своему утреннему состоянию, что, однако, не мешает ему четко следить за распределением работ.