Кроме того, в наше время мало кто может непредвзято судить о возможности действенного вмешательства духовной жизни в жизнь социального организма. Причину этого Р. Штайнер определил в навыках мышления, побуждающих людей представлять себе всё духовное как можно дальше от всего материального и практического.
«Каким должен быть человеческий дух, чтобы он научился владеть социальным вопросом? Какой должна быть духовная жизнь, чтобы люди снова научились верить: дух может охватить идеи, которые создадут такую социальную организацию, что определённые социальные бедствия исчезнут?» [4, c. 43].
«Чисто интеллектуальная жизнь …показала, что она не может придти ни к какому познанию, которое действительно видело бы духовное, действительно проникало бы в душевное. … она ограничивается внешним чувственным миром и его комбинациями, его систематизацией. Поэтому она не может противиться монополии религиозных общин, которые, конечно, не поднимаются к новому познанию духовного и душевного, а вместо того несвоевременно вносят старое воззрение в новое время» [4, c. 135].
Это происходит потому, что «…всё, происходящее внешне в социальном сожительстве людей, …исходит из того, как люди мыслят, ощущают и волят» [4, c. 151]. «… всё, что есть во внешних установлениях, восходит к тому, что люди мыслили, ощущали и желали. Век, который о многих вещах мыслит нездорово, сможет развивать о внешней жизни нездоровые изъявления воли, нездоровые волевые импульсы» [4, c. 152].
«…в 19 столетии, когда Импульс Христа – как начало спиритуальное, начало духовное – был полностью утрачен, когда теология… говорила только о человеке Иисусе» [7, с. 145]. «Одно из важнейших церковных постановлений состояло в том, что вплоть до позднего Средневековья верующим было запрещено чтение Библии» [7, с. 145]. «Ничто так не страшило клириков в ведущих кругах католицизма, как распространение Евангелия среди широких масс верующих. Ибо Евангелие происходит из совершенно другого душевного строя. И понять Евангелие можно только при наличии определённого спиритуального склада души. С диалектическим душевным настроем к Евангелию невозможно подступиться» [7, с. 146].
«Духовный мир для души – прежде чем он бывает ею познан – есть нечто совершенно чуждое, не содержащее по своим свойствам ничего такого, что душа может узнать через свои переживания в чувственном мире» [3, с.96]. «…у нас есть моральное мировоззрение, которое существует само по себе. Мы понимаем моральные импульсы как заповеди или как обычные конвенциональные правила поведения, получаемые в контексте социальной человеческой жизни. Но мы не можем мыслить в тесной взаимосвязи нравственную жизнь – с одной стороны, и физическую жизнь – с другой» [1, с. 118].