Тогда, я помню, мы ещё долго сидели как пришибленные. А ведь и
правда просто! Что бы мы делали без советника? Тогда опять все
баловаться стали (это хранительница так выразилась), письма
корябать, для чего стащили из-под рук хранительницы почти все куски
коры, которые она для записей приготовила, тогда то хранительница и
намекнула всем в жёсткой форме: «если хотите, что бы я всё это
читала и выполняла, потрудитесь научится писать так, что бы мне не
пришлось напрягать зрение и мозг в попытках разобрать ваши
каракули! Если чего не пойму, буду загружать дрова!». Это даже в …
как её? … в итоговую резолюцию потом вошло. Но на этом внимание
никто особо не заострил, встал вопрос, что таким образом можно друг
другу передавать не только кору но и кое-что более ценное. Рукастый
тогда вопрос про зажигалку поднял. Понятно, что там где дрова там
должна быть и зажигалка. Но ему на это ответили, что зажигалку в
хранилище класть нельзя. Недавно же всех про это строго
предупреждали. Все рукастому так и сказали. Все, кроме, опять же,
советника. Он сказал, что хранить нельзя а передавать можно.
Почему? Потому что они там уже лежали. Все помнят, откуда их
достали? И ничего, не испортились. Так что, можно, если
недолго.
А Улыбка без работы не останется. Сколько человек этим методом
обмена пользоваться могут? Шестеро? А остальные как? А еду, так
вообще передавать нельзя. Так что Улыбке придётся учится быстро
бегать, коли уж сам Учитель назначил её на эту должность. Мы бы и
не подумали, что для этого специальный человек нужен. Тем более,
что тяжести ей не таскать. Те, кто умеет бегать быстрее, в других
местах полезнее будут. Так что, Улыбке быть нашим … как там это? …
не помню … хотя чего «не помню?», я же посмотреть могу! Нашим
почтальоном! Слово то какое! Я из-за него чуть не споткнулась. Надо
же видеть, куда я бегу.
Все эти раздумья и воспоминания, это хорошо и действительно
отвлекают от усталости и неприятных ощущений но это не может
продолжаться вечно. Усталость своё берёт, тоги тяжелеют, лёгкие
хрипят, зрение расфокусируется, в боку уже не колет а просто сильно
болит. Нет уже никакой уверенности, что можно добежать. Но я себе
обещала! Пока могу хоть как то бежать — буду бежать. А боль
перетерплю. Не такое терпела.
Тилиилланн
- Ты чего здесь? - не совсем приветливо встретила меня
хранительница.