— Принял! Я боялась, что не примет!
— Какого... зачем?
— Нет времени объяснять, Вилия, но я передала тебе своё
наследие. Это реликвия нашей семьи, каждое поколение по женской
линии мы передаём этот кинжал своей преемнице. Он всегда защищает
свою хозяйку. Тебе кинжал сейчас нужнее.
В моих глазах защипало, а в груди всё сдавило. Я никогда не была
плаксой, но сейчас хотела позорно разрыдаться.
— Ну, будет тебе, не переживай. Всё наладится, Вилия!
— Спасибо, большое. Если меня не убьют или не запрут в замке, я
обязательно к вам приеду.
— Приезжай! А теперь чай?
— Конечно, он у вас замечательный.
Чая выпить не успели, послышалось ржания коней, и тут же дверь
распахнулась.
— Благодарю, Светлая, вы живы!
В домик с шумом влетел мсье Аллистер, выглядел он уставшим,
будто несколько дней не слезал с коня. Одежда помята и испачкана,
ворот расстёгнут. Лицо осунулось, серые тени под глазами.
— Ваша Светлость, как вам удалось спастись? Меня задержали в
деревне, вас догнать уже не успевал, но был уверен, что встречу вас
в замке. По прибытии в замок мне объявили, что вы и ваша охрана ещё
не приехали, — протараторил мужчина, через минут, отдышавшись,
продолжил, — прождав до конца дня и ночи, рано по утру выехал на
ваши поиски, по дороге заезжая во все ближайшие деревни. В одной из
них мне и рассказали об убитом кучере и пострадавшей, но не
приходящей в себя девушке.
Я молча слушала управляющего, дав ему возможность выговориться.
Когда он закончил свой монолог, бабушка Трезия подала ему в руки
кружку с травяным чаем. В другой руке у него оказался бутерброд.
Мне также была подана кружка с чаем.
—Спасибо. Господин Фирелли, я не помню, как мне удалось
спастись, возможно, ударив по голове, разбойники посчитали меня
умершей и оставили у кареты. Куда делся отряд, я не знаю. Помню
только, что проснулась ночью от бряцания оружия. Позвала
Серджио, но никто не отозвался, открыв дверь, я получила удар по
голове. Очнулась уже здесь, в избушке.
— Как же так, что могло произойти? Если бы с вами что-то
случилось, герцог мне этого никогда бы не простил.
Мсье Аллистер настолько был взволнован, что руки его тряслись,
он не мог сделать и глотка из кружки. По воспоминаниям Вилии
управляющий показался мне более сдержанным человеком, я бы сказала
равнодушным, по крайней мере, по отношению к Вилии. Сейчас же мсье
Аллистер искренне переживал за девушку, и, судя по всему, был рад
тому, что она оказалась живой и здоровой. Из этого делаю вывод: ему
моя смерть не нужна. Но подозрения с него не снимаем. Как
говорится, поживём — увидим!