— Нет, не привидение.
— А почему ты тогда ходишь по двору в ночной рубашке и босиком,
леди так не ходят, — блин, действительно отличная тема для слуг. Ну
и ладно. Разберёмся.
— Ну, я и не леди.
—Тогда ты моя мама? Леди Офелия и моя гувернантка говорят, что
моя мама не была леди, — взгляд у ребёнка был полный надежд.
— Я не твоя мама, но, если хочешь, я могу ей стать, как
тебя зовут?
— Амелия, папа говорил, что меня зовут как цветочек.
— А меня Вилия, приятно познакомиться.
— Ты жена моего дяди Андре? Гувернантка сказала, что ты
ненадолго задержишься в замке.
— Да, я жена твоего дяди, ты завтракала? — а на счёт кто и как
надолго задержится в замке, я решу чуть позже.
— Ты смешная, — улыбнулась Амелия, — завтрак давно прошёл, скоро
обед.
— Ну вот, значит, не видать мне вкусной творожной запеканки и
кружечки чая на завтрак.
— Что ты, леди не едят такое, иначе у неё будет некрасивая
фигура, и она никогда не выйдет замуж.
— А что они едят?
— Кашу и чай на завтрак.
— И всё? А блинчики, оладьи с вареньем, омлет с ветчиной?
— Нет, конечно, ведь я должна обязательно стать леди.
— Фи, как скучно. Но я не леди, и мне можно. Если хочешь, и
тебя угощу чем-нибудь вкусненьким?
— Хочу, только не говори мадам Агнес, — мне уже не терпелось
познакомиться с этой гувернанткой, которая пятилетнего ребёнка
посадила только на кашу и чай.
— Не скажу, — взяв Амелию за руку, направилась к замку.
В холле нас уже встречали мадам Грета, Салли и женщина лет
тридцати, волосы тёмного цвета которой были убраны в затейливую
причёску, платье тёмно-бордового цвета из атласа струилось по
красивой фигуре. Весь её вид напоминал мне знойных итальянок, но
чересчур прямая спина и раздавшийся голос совершенно без каких-либо
эмоций, ровный и, честно говоря, нудный, с которым она обратилась к
Амелии, выдал её как ледяную глыбу, такую же холодную и
бесчувственную.
— Леди Амелия, потрудитесь мне объяснить, что вы делали в саду в
таком виде? Немедленно отправляйтесь в свою комнату и приведите
себя в порядок.
Амелия отпустила мою руку и понуро направилась к лестнице. Что
не так в её виде, я не поняла — волосы пригладили, веточки с платья
отряхнули.
Из услышанного сделала вывод, что это и есть та самая
гувернантка девочки, и вовремя вспомнила, я всё—таки выше её по
статусу, и мадам Агнес только что нарушила все правила этикета.
Первое — не представилась, второе — не спросила
разрешения обратиться к Амелии, ну и третье — сделала выговор
ребёнку, считай, необоснованный. На фоне всего этого во мне
проснулась гарпия.