– Я еще ничего не успел почувствовать. Но она не совершала зла.
– Видите, видите?! – снова взвился Петр. – На нее даже хлороформ слабо подействовал – быстро оклемалась! В первый раз такое вижу! А как она себя вела? Почти не боялась, хоть и была на волосок от гибели. Немногие из них способны на такое – только самые сильные и наглые!
– Но на это способны и обычные люди, не лишенные мужества, – заметил Платон Сергеевич. И если эта девушка не испугалась, когда ты размахивал перед ней пистолетом, это делает ей честь. А вот тебе – нет.
Пристыженный Петр замолчал. Триумвир сделал паузу и сказал:
– Выпустите ее и отвезите домой. Павел поедет с вами.
– Вы не доверяете мне?
– Я всегда доверял тебе, Петр. И надеюсь, так будет и впредь, – мягко ответил Платон Сергеевич.
Когда раздраженный Петр скрылся за дверью, Триумвир покачал головой и печально заметил:
– Давно я не видел его таким.
– Вы ведь понимаете, что для него значит это дело, – примирительно сказал Павел. – Все его друзья погибли, пытаясь нейтрализовать ее отца – Дитриуса.
– Но ведь столько лет прошло…
– Для него сейчас все ожило вновь. Вы знаете, он честный человек, просто…
– Я знаю, – перебил Платон Сергеевич. – И в его словах есть истина. Я сам мучаюсь вопросом: не совершаем ли мы очередную ошибку. Что, если он прав?
Зрачки Павла расширились, он даже слегка отшатнулся:
– Но… мы не можем…
– Ты повторяешь мои слова, – успокоил его триумвир. – Я рад, что наши принципы укоренились в твоем сознании так же глубоко, как и в моем. Ваш с Петром отец был славным бойцом, но я горжусь, что воспитал тебя достойным Адвокатом.
– Я тоже горжусь, что вы сравниваете меня с собой, – просто ответил Павел.
Услышав, что кто-то идет, Ада встала и гордо выпрямилась: если пришел ее час, она не даст этим извергам торжествовать над ней еще и моральную победу.
К ее удивлению, подошедший Петр молча отпер замок и коротко бросил ей:
– Идем.
Она вышла. Мужчина пропустил ее вперед и пошел сзади, на расстоянии трех шагов.
Ноги едва слушались девушку. Ей казалось, что ее ведут на расстрел. Поэтому она резко остановилась на месте, когда Петр сказал:
– Сейчас ты поедешь домой. Но не радуйся. Мы, и я лично, будем следить за тобой. Не надейся, что про тебя забудут. Чуть что – мы снова тебя поймаем, и не надейся, что опять выкрутишься.