— Возьми, — произнёс он, толкнув ковш в мои руки.
— Спасибо, — поблагодарила, быстро смывая пену с лица. Выпрямившись
и прикрыв волосами грудь, я обернулась.
— Прости, я не знал, что ты здесь. Сейчас уйду, — прохрипел Анрэй,
разглядывая меня. Его вздыбленные в определённом месте штаны и
учащённое дыхание подсказали мне, насколько он возбуждён.
— Я ополоснусь и уйду, — пробормотала, тоже разглядывая мужчину. Он
уже снял с себя рубаху и на нём остались лишь плотные серые
штаны.
Его подтянутое рельефное тело с множеством шрамов покрывали капли
воды. Влажные волосы растрёпанными прядями придавали ему забавный,
несколько подростковый вид, что совершенно не вязалось с обжигающим
взглядом.
Я гулко сглотнула и уставилась на него взглядом перепуганного
кролика, замершего перед голодной лисой. Но в то же время глубоко в
себе я чувствовала неясное томление.
— Да, хорошо, — встряхнув головой, будто освобождаясь от
наваждения, Анрэй покинул баню, плотно закрыв за собой дверь.
Ни на мгновении не замедляясь, я быстро ополоснула волосы
сначала водой, потом травяным настоем (прохладная вода помогла
прийти в себя), опрокинула кадку воды на тело и, не вытираясь, за
секунду напялила на себя платье.
— Я всё, — пропищала, вываливаясь из бани, прижимая к груди свои
вещи.
Анрэй молча кивнул и скрылся за дверью. Я тоже не стала
тормозить и устремилась к дому, благо топографическим кретинизмом
не страдала и дорогу запомнила.
Зайдя в дом, была приятно удивлена. Никого в холле не оказалось,
и я прошмыгнула в комнату никем не замеченная. Очутившись в
спасительном уединении, я стащила насквозь промокшее платье и им же
принялась вытираться, начиная с волос, с которых буквально ручьём
стекала вода. Радует, что на улице, судя по всему, лето и заболеть
от переохлаждения мне не грозит. Забравшись с ногами на кровать, я
с усердием растирала волосы, но льняная рубаха ни в какую не
собирала влагу.
— Куинн, — шёпот, раздавшийся у двери, был неожиданным. Хотя я
предполагала, что к вечеру ко мне в комнату может заявиться муж -
глядишь, и познакомимся.
«Трындец! У меня подозрительная тяга к эксбиционизму»! —
мысленно выругалась, поворачиваясь к говорившему. «Так, значит,
всё-таки рыжий. Ещё бы знать, как его зовут».
— Да? — отозвалась, прикрывая себя мокрым платьем.