Почти тут же моего пылающего лба коснулась прохлада. Снежинки…
Ох, снежинки… И ветерок стал трепать волосы. Он и ветер умеет?!
Мысли стали немного внятнее от спасительной свежести.
Но чего он хотел от влюблённой дуры, которая накануне еле
пережила достойно пару расстёгнутых при ней во дворе пуговиц?!!
Я шумно вдохнула и сфокусировалась. Снова на обнажённой груди
Дрея. Это зря… Выдохнула. Подняла глаза к лицу… Ну не-е-е-ет,
нисколько не легче! Рука уже не слушалась и всё же потянулась
вперёд, легла прямо на его ухающее сердце. Я опять перестала дышать
– и от ощущения горячей обнажённой кожи, и от этого бешеного ритма,
а сама... сама утонула в любимых глазах. Как я только вообще раньше
жила без этих невозможных глаз?!
Дрей перехватил мою кисть и стал покрывать её поцелуями. Но сам
отодвинулся назад, держа шаткую дистанцию моей вытянутой рукой и
собственной, нежно, но твёрдо сжавшей моё плечо.
– Элис, счастье моё... какой обед?! Я не отпущу тебя и к приходу
Эйо, если немедленно не остановлюсь! – пожаловался он наконец
шёпотом в мою ладонь. – Что у тебя за проблема?
– Кисет, – пробормотала я, тоже уткнувшись носом в удерживавшую
меня руку. – Я забыла его в Григорьевском.
– Всего-то? – Дрей нервно рассмеялся и ещё поцеловал мои пальцы.
– Здесь где-то должен быть ворох, под любую одежду. Я заказывал
полсотни гербовых нашивок и десяток съёмных брошей.
Он решительно убрал руки и попятился к двери.
– Но я заметил, конечно, что тот, который теперь в
Григорьевском, подсунула тебе Зора. Он другой работы. Ты одевайся,
мы вместе найдём потом, если что.
С этими словами Дрей развернулся, но я, всё ещё не способная
думать ни о чём другом, догнала его откровенным вопросом:
– И что, теперь так вот… месяц, да? Месяц наедине и…
отдельно?
Ох… ты ли это, Элис?..
Дрей, не оборачиваясь, резко прислонился лбом к косяку, словно
специально хотел удариться, и признал полное поражение всяких там
замшелых средневековых ценностей и устоев:
– Это выше моих сил, Элис! Просто выше моих сил! Либо… нет, не
месяц… Либо нужно что-то придумать! Снять мне может гостиницу или
ещё как-то. Иначе ты просто овдовеешь прежде свадьбы!
Он быстро вышел и нервно хлопнул дверью. А я ещё несколько минут
смотрела в одну точку на потолке, глупо улыбаясь, ловя губами
снежинки и потихоньку приходя в себя под свежим ветерком, до сих
пор ласкавшим кожу. Гостиницу? Ну какая гостиница, скажите на
милость, если мы уже и минуты наедине не выдерживаем после малейшей
искры? На Северном Полюсе та гостиница, что нас теперь
остановит?