Я покосилась на малыша.
Ну да… Совсем Валь. Совсем наш. Маг. Нездешний… Я бы и сама
забрала его на другую сторону своей зеркальной жизни уже теперь. И
Дрей, уверена, тоже не раз об этом задумывался.
– И что за несносный молодой человек? – окончательно сдалась я.
– Какая-то седьмая вода на киселе, коли я его не знаю?
– Нет. Линия прямая, как телеграфный столб, ещё от предков
Немиры.
– История наподобие той, что с Миллерами? – предположила я.
– Мимо. Совсем мимо, голубушка. История иная и очень любопытная.
Но это потом, это надолго. Поедешь?
Он вдруг глянул серьёзно, словно я и правда могла отказать.
– Поеду, – уже без раздумий подтвердила я. Меня накрыло
понимание, что Сущий перкасно знает, что делает. Несомненно,
знает!.. – А чем я его заманю в нашу глушь из курортных местечек
Швейцарии?
– О, у нас с Ириной Петровной есть на сей счёт план.
– С Ириной Петровной?.. – эхом повторила я, округлив глаза.
Совсем интересно!
– Именно, – подтвердил Эйо. – Ты предложишь ему возглавить
финансовую империю Айрин Меликовой. Он увлечённый бизнесмен и
непременно клюнет.
Совсем-совсем интересно! Бабушка пожелала вдруг на покой... и
готова передать бизнес в руки какого-то там несносного молодого
человека?!
– Это и правда надолго, голубушка! – поморщился Сущий. – Слишком
много объяснять и разжёвывать. Ты привези, а там и разберёшься.
Вместе с ним по ходу действия.
– Ладно, – снова выразила я свою готовность. – Разбираться по
ходу действия мне не привыкать.
– Что-то ты стала очень покладистая и сговорчивая, – недоверчиво
покосился Эйо. – Я собирался уламывать тебя неделю!
– Это от любви и счастья, Эйо, – улыбнулась я. – Зора давно уже
поведала мне сей рецепт доброго нрава.
Сущий тоже улыбнулся и сам вернул мою голову на своё плечо. Кто
бы говорил про покладистость!
– Новость, Эйо! – вспомнила я.
– Точно!.. Но это не я скажу, голубушка. Это ты беги к своему
Древу. Прямо сейчас беги, я с наследничком посижу.
Предлагать дважды Сущему не пришлось. Я соскочила с качелей,
рассеянно чмокнула то ли Эндрю, то ли щенка, и понеслась к
заветному заборчику.
Под Сенью были лишь двое: Зора что-то вязала, а Немира ей тихо
пела.
– Никогда не видела тебя за рукоделием, – удивилась я, поцеловав
обеих и устраиваясь рядом.
Обстановка располагала к приятной беседе: дамы сидели в в уютных
плетёных креслах под раскидистистым каштаном, на берегу живописного
прудика, обрамлённого пышными лохматыми зарослями цветущего бадана
и россыпями крокусов. В воздухе пахло весной, как и в
Григорьевском. Я была рада встрече и про новость совсем
позабыла.